С сердцем закрытым наглухо
С сердцем закрытым наглухо - Отсылка. Попразднство Успения Пресвятой Богородицы
Девочке нужен герой - говорила мама, в косу сплетая волосы цвета меди.
Ты из подушек строила целый замок и обещала ждать хоть до самой смерти рыцаря, принца, словом одним - героя, что аккурат на белом коне прискачет.
Время прошло.
И стали большие горы сказочных стран тебе по колено.
Мальчик из параллели в латах давно не снится.
Ты, получив коня - ярко-красный велик, мчишься вперёд, себя представляя птицей... или драконом.
За миллион истерик можно привыкнуть к строчкам в любой медкарте, выучить с мамой тысячи слов молитвы.
Можно сломаться... Только чего же ради ты улыбаешься, девочка?
Ловко спрыгнув на тротуар, паркуешь коня в берёзах и достаёшь книжонку о смелой Герде, где вопреки рассказам наивных взрослых нет ведь мужчин - героев.
Осенний ветер треплет твою косынку, гоняет листья.
Солнце целует лунную бледность кожи.
Взглядом задумчивым, но всё равно лучистым, ты провожаешь тех городских прохожих, кто и не в силах даже представить, сколько боли внутри легло в ледяные скалы.
Девочке нужен герой ?..
Ты смеёшься звонко и говоришь, что девочка им и стала.
Девочке нужен герой
Автор: Maybe Anny
«Оружие и человек». Антивоенная и антиромантическая комедия.
Автор: Бернард Шоу
***
Сюжет: Первый акт: Небольшой болгарский городок недалеко от болгаро - сербской границы, в нём богатый дом Петковых, ночь, конец ноября 1885 года. Красавица Райна волнуется о судьбе своего жениха Сергея, который сражается неподалёку. Мать сообщает ей, что только что болгарская армия выиграла битву при Сливнице, причём Сергей первым, без приказа, начал атаку и смело прорвался сквозь вражеские батареи. Восторженная Райна остаётся одна. Неожиданно в комнату через балкон врывается мужчина в сербской форме; одновременно в дверь дома стучит патруль, отлавливающий вражеских солдат. Райна тронута жалким видом беглеца, прячет его и выпроваживает патрульных. Мужчина представляется — он опытный солдат - наёмник, его револьвер не заряжен, вместо патронов он таскает с собой шоколадки, потому что в бою от них больше пользы. Капитан объясняет Райне, что кавалерийская лихая атака Сергея на сербов было самоубийственным безумием, и она увенчалась успехом только потому, что боеприпасы к сербским пулемётам, как выяснилось, поставили не того калибра.
Райна обескуражена — то, что она считала героизмом, обернулось глупостью и некомпетентностью, реальная война оказалось совсем не похожа на её представление. Измученный капитан засыпает. Утром Райна даёт ему отцовский сюртук, в карман которого суёт свою фотографию с надписью «Моему шоколадному солдатику», и отпускает. Второй акт: Март 1886 года. Война окончена, подписан мир, армия демобилизована. В дом Петковых возвращается глава семьи, приходит и Сергей. Райна и Сергей ведут себя по всем правилам романтики, хотя Райна не может забыть спасённого ею беглеца, а Сергею больше нравится не Райна, а служанка Лука. Появляется капитан, бывший беглец, его имя — Блюнчли, он явился под предлогом возвращения Райне сюртука. Петков узнаёт Блюнчли — они вместе только что занимались обменом пленными и подружились. Блюнчли принят как гость. Третий акт: Библиотека в доме Петковых. Блюнчли и Сергей работают над документами, оформляя детали мирного договора.
***
Действие Первое (Фрагмент )
________________________________________________________________________________
Разделы: Явление, Сцена, Действующие Лица - отсутствуют.
________________________________________________________________________________
Ночь. Небольшой болгарский городок, недалеко от Драгоманского перевала. Конец ноября 1885 года. Девичья спальня. За открытым окном и маленьким балконом видны снежные вершины Балкан, изумительно белые и красивые в лунном свете. Кажется, что они совсем рядом, хотя на самом деле до них несколько миль. Обставлена комната совсем не так, как принято в Западной Европе. Это смесь болгарской роскоши с венской дешёвкой. Над изголовьем кровати, стоящей у перегородки, которая разделяет комнату на две части, деревянный расписной киот — лазурь с золотом — с изображением Христа, вырезанным из слоновой кости, и висящей перед ним лампадкой в ажурном металлическом подлампаднике на трёх цепочках. В другой части комнаты, напротив окна, главный предмет меблировки — турецкая оттоманка. Покрывало, полог кровати, оконные занавески, маленький коврик и все вообще драпировки выдержаны в роскошном восточном стиле. На стенах дешёвые западные обои. У ближайшей к оттоманке и окну стены — умывальник: крашеная металлическая подставка и эмалированный таз, под которым стоит ведро; сбоку висит одно - единственное полотенце. Между кроватью и окном туалет — простой сосновый стол, покрытый пёстрой скатертью; на нём — дорогое туалетное зеркало. Неподалёку от кровати дверь, между кроватью и дверью комод. Комод тоже покрыт скатертью с пёстрой национальной вышивкой. На комоде стопка романов в бумажных переплётах, коробка шоколадных конфет и в рамке большая фотография на редкость красивого офицера. Даже на снимке у него гордая осанка и магнетический взгляд. Комната освещена двумя свечами: одна стоит на комоде, другая — на туалете; рядом со свечой коробка спичек.
Окно, которое служит балконной дверью, широко распахнуто ; деревянные ставни, открывающиеся наружу, — тоже. На балконе, упиваясь романтической красотой ночи и своей собственной молодостью и прелестью, дополняющими великолепное зрелище, стоит девушка. Она смотрит на снежные Балканы. На ней длинная ночная рубашка, почти совсем скрытая под меховой накидкой, которая,по самой скромной оценке, втрое дороже всей мебели в спальне.
Грёзы девушки прерывает её мать, Катерина Петкова, женщина за сорок, властная и энергичная. У неё великолепные чёрные волосы и глаза, и она могла бы быть замечательным образцом жены крестьянина - горца, но предпочитает казаться венской дамой и посему при любых обстоятельствах расхаживает в модном платье.
Катерина (поспешно входя — её распирает от хороших новостей). Райна! (Она произносит «Ра - айна», акцентируя и растягивая первый слог.) Райна! (Подходит к постели, рассчитывая найти там дочь.) Где же всё - таки...
Райна заглядывает в комнату.
Боже мой, девочка! Ты всё ещё на балконе, хотя тебе давно пора быть в постели. Уже ночь, холодно, ты простудишься насмерть. Лука сказала мне, что ты спишь.
Райна (входя). Я отослала её. Мне хочется побыть одной: звёзды такие красивые!.. Что случилось?
Катерина. Важные новости! Произошло сражение.
Райна (широко раскрывая глаза) Ах! (Нетерпеливо подходит к Катерине.)
Катерина. Победа! Большое сражение под Сливницей!
И выиграл его Сергей!
Райна (с криком восхищения). Ах!
Горячо обнимаются.
Ах, мама! (Затем с внезапным беспокойством.) А отец не ранен?
Катерина. Конечно нет. Ведь он - то и прислал это известие.
Сергей — герой дня, кумир всего полка
Райна. Рассказывай, рассказывай скорее! Как это было? (Восторженно.) Ах, мама, мама! (Усаживает мать на оттоманку.)
Вне себя от радости они целуются.
Катерина (всё более упоенно). Ты даже не представляешь себе, как это было великолепно! Подумать только — атака в конном строю! Он не посчитался с нашими русскими командирами, и без приказа, под свою личную ответственность, сам повёл людей в атаку и первым прорвался через вражеские батареи. Вообрази только, Райна: наши славные смельчаки болгары, сверкая саблями и глазами, обрушиваются, словно лавина, и рассеивают жалких сербов и их австрийских щёголей - офицеров, как мякину по ветру. А ты! Из-за тебя Сергей целый год ждал помолвки! Если у тебя в жилах течёт хоть капля болгарской крови, ты должна поклоняться ему, когда он вернётся.
Райна. Что для него моё жалкое поклонение, когда его увенчала славой целая армия героев! Но всё равно, я так счастлива, так горда! (Встаёт и возбуждённо расхаживает по комнате.) Это доказывает, что мы всё - таки были правы.
Катерина (негодующе). Были правы? Что ты имеешь в виду?
Райна. Наши представления о том, что совершит Сергей, наш патриотизм, наши героические идеалы. Я иногда сомневалась — а вдруг все это только мечты? Ах, какие же мы, девушки, маловерки! Когда я пристёгивала Сергею саблю, у него был такой благородный вид! Было бы изменой, видя его, думать о разочаровании, унижении, неудаче. И всё же, всё же... (Быстро.) Обещай мне, что никогда не скажешь ему.
Катерина. Не требуй обещаний, пока я не узнаю, что обещаю.
Райна. Видишь ли, в ту минуту, когда он держал меня в объятиях и смотрел мне в глаза, мне пришла в голову такая мысль: а вдруг наши героические идеи родились у нас потому, что мы зачитываемся Байроном и Пушкиным, потому, что в этом сезоне мы восхищались оперой в Бухаресте. Подлинная жизнь редко бывает такой — в сущности, никогда не бывает, насколько я её знаю. (С раскаянием.) Подумай только, мама, я сомневалась в нём: я спрашивала себя, не окажется ли всё его геройство и военное искусство пустой выдумкой, когда он пойдёт в настоящий бой. В душе я боялась, не будет ли он выглядеть жалким рядом с опытными русскими офицерами.
Катерина. Жалким? Стыдись! У сербов служат австрийские офицеры, и они не менее опытны, чем русские; и всё - таки мы побеждали их в бою.
Райна (смеясь и снова усаживаясь рядом с матерью). Да, я всего - навсего прозаическая трусиха. Ах, подумать только, что всё это правда, что Сергей действительно так блестящ и благороден, как кажется, что мир и на самом деле великолепен для женщин, умеющих видеть его великолепие, и для мужчин, умеющих вносить в него романтику. Какое счастье! Какое несказанное счастье! Все желания исполнились! Ах!
Их прерывает приход Луки, красивой, гордой девушки. На ней живописный наряд болгарской крестьянки с двойным передником. Она держится вызывающе, даже в её манере прислуживать Райне есть что-то оскорбительное. Катерины она боится, но и с ней заходит так далеко, как только смеет.
Лука. С вашего позволения, сударыня, нужно закрыть все окна и запереть ставни. Говорят, на улицах вот - вот начнут стрелять.
Райна и Катерина в тревоге встают.
Сербов гонят через перевал, и говорят, они могут прорваться в город. Наша конница преследует их, а теперь, когда они бегут, народ с ними расправится, уж вы не сомневайтесь. (Выходит на балкон и закрывает ставни, затем возвращается в комнату.)
Катерина (деловито, в ней проснулась хозяйка дома). Пойду взгляну, всё ли заперто внизу.
Райна. Жаль, что народ так жесток. Убивать несчастных беглецов — много ли в этом чести?
Катерина. Жесток? Да ведь эти беглецы глазом не моргнув убили бы тебя... или сделали бы что - нибудь ещё похуже.
Райна (Луке). Не закрывай ставни наглухо — я сама прикрою их, если услышу какой - нибудь шум.
Катерина (обернувшись у самой двери, повелительно). Нет, дорогая, ставни надо закрыть: ты, того гляди, уснёшь и оставишь их открытыми. Запри их, Лука.
Лука. Хорошо, сударыня. (Запирает.)
из пьесы Бернарда Шоу - «Оружие и человек»
