Z io N

Я считаю время,
Получив от преступления
Потерю невиновности
И смутные воспоминания
В тёмном, тёплом месте
Я окружён ночью.
Оставленный памятью.
Декорации всё ещё те же
Время подходит,
Сообщений нет.
Война желает убивать
Бейся, бейся и не бойся
Я всё ещё храню
Я вспотел чувствовать
Ненависть внутри тебя
Я приду победить это,
Я заблуждался
Я забыл
Нерушимая тишина
Абсолютно лишает сил
Я хвалю песнь побеждённых
Я впадина и возвышение.
Скорбное прощание.
Где дают спасение?

                                            Скорбное прощание
                                              гр. «Rotting christ»

Прошу рассмотреть, с уважением  ОЛЛИ 18.04. 2025 г.

На столе моём разнузданный портвейн
Превратился в респектабельный кагор.
Возраст — это радость за друзей,
Не сумевших превратиться во врагов.

Верно ли сумели мы прочесть
Десять фраз, оставленных Христом?
Возраст — это стоимость свечей,
Превышающая стоимость тортов.

Кто ты есть? Чего в себе достиг?
Чей ты друг и кто твои друзья?
Возраст — это приближение мечты
В окончании земного бытия.

Смерть, конечно, человечество страшит,
Но какие там у нас с тобой года!
Возраст — это состояние души,
Конфликтующее с телом… иногда.

                                                                  Возраст (отрывок)
                                                         Автор: Александр Розенбаум

Большой детский хор Ты слышишь, море Музыка А. Зацепин Стихи М. Пляцковский Солист Виталий Николаев кф Девушка и море 1981

Когда же 22 августа ГКЧП был разгромлен, Лёня воспринял это как крах всей своей жизни и потерю последней надежды.

Несколько дней его терзали самые страшные мысли и сомнения. Он не находил себе места, не мог ни о чём думать, ни на чём сосредоточиться, постоянно углубляясь куда-то внутрь самого себя.

Но мысли его были не о том, как на его неосторожные высказывания отреагируют соответствующие органы, а КАК ДАЛЬШЕ ЖИТЬ?!!!

Наконец, не выдержав, Лёня написал рапорт и направился с ним напрямую к командующему флотилией.

Войдя в кабинет, он, ни слова не говоря, положил рапорт на стол и предусмотрительно сделал несколько шагов назад. Командующий, с присущим ему небрежением и раздражением взял рапорт и пробежал его глазами, как обычно, приговаривая при этом:

- Ну, что там у тебя ещё такое?

По мере чтения текста выражение его лица постепенно стало меняться. Дочитав до конца, он встряхнул головой, как будто пытаясь отделаться от какого-то наваждения.

Затем приблизил бумагу к глазам и прочитал ещё раз, - уже внимательнее. Но наваждение не проходило. Командующий поднял глаза, пристально посмотрел на стоящего перед ним навытяжку Хромова, потряс листочком, пытаясь что-то произнести, но так и не придумав, что можно сказать в этой ситуации, опять начал читать написанное.

Наконец, осознав содержимое, он откинулся в кресле, ещё раз пристально посмотрел на Лёню, и вдруг, резко подавшись вперёд, нажал на селекторе кнопку, соединяющую его с Членом военного совета – начальником политотдела флотилии.

- Слушаю, Владимир Герасимович, - отозвался ЧВС.
- Сергей Васильевич, зайди, пожалуйста, ко мне, - попросил командующий, ничего не объясняя.
- Владимир Герасимович, у меня сейчас люди. Можно попозже?
- К чёрту людей! Срочно!!! – Взревел командующий.
- Что-то случилось? – Не унимался Член военного совета.
- Случилось, случилось! Заходи, сам всё увидишь! – рявкнул командующий и отключил селектор.

И хоть кабинет ЧВСа был прямо напротив кабинета командующего через приёмную, минута в ожидании его появления в полном молчании и под просверливающим насквозь взглядом командующего показалась Хромову вечностью.

Поскольку командующий был склонен и к невыдержанности, и к пренебрежительности, особенно по отношению к подчинённым, и даже к откровенным грубости и хамству, Член военного совета не придал особого значения его возбуждённости.

Такое бывало нередко, а могло произойти и без особого повода, просто, если Владимиру Герасимовичу вдруг что-то не понравилось. Поэтому, войдя, ЧВС поздоровался за руку с Хромовым и присел к столу, как-то мягко, успокаивающе, по-домашнему спросив:

- Ну, что тут стряслось?
- Вот! Читай! – с расстановкой произнёс командующий и бросил ЧВСу через стол рапорт Хромова.

ЧВС, зная крутой нрав командующего и одновременно зная, что на флотилии ничего страшного на данный момент не произошло – никаких ЧП, – с мягкой улыбкой взял рапорт и начал читать.

В отличие от командующего, он не стал пробегать его глазами, а сразу стал читать внимательно, стараясь вникнуть в суть. Но с первого раза и ему это не удалось. По мере чтения выражение его лица тоже стало меняться.

Прочитав один раз, он поднял глаза, как-то растерянно глянул на Хромова, несколько раз нервно моргнул и приступил ко второму прочтению. Он бы мог читать ещё сто раз, но суть от этого не менялась. В рапорте было чёрным по белому написано: «Прошу уволить меня из рядов Вооруженных Сил, так как я целиком и полностью поддерживаю ГКЧП».

- И что дальше? – Ни к кому не обращаясь, спросил ЧВС.

- Что дальше, что дальше? – Передразнил командующий. – Ничего хорошего! Полный п…ц! Ты представляешь, какой шум поднимется, и какая нам всем тут ж… будет, если этому рапорту дать ход?!!! Начальник штаба стратегической дивизии, и не просто стратегической, а равной двум – трём десяткам сухопутных стратегических дивизий, выходит из повиновения действующей в стране власти и становится на сторону её противников!!! Мне даже подумать об этом страшно, в самом жутком сне никогда бы не приснилось. А тут, на тебе: наяву такая радость! – И дальше, обращаясь уже к Хромову, продолжил. – Ты сам-то каким местом думал, когда этот рапорт писал?

- Головой, товарищ командующий!  - Чётко ответил Хромов. И секунду замявшись, добавил, видимо, стремясь упредить следующий вопрос. - И смею заверить, - у меня она на месте!
- И на каком же это она у тебя таком месте, если варит через ж…? – Продолжал реветь, всё больше заводясь, командующий.
- Ну, я думаю, Леонид Всеволодович просто немного погорячился, поддался сиюминутному настроению… - попытался как-то смягчить обстановку ЧВС.
- Никак нет, товарищ Член военного совета! – Решительно перебил его Хромов. – Я всё тщательно продумал и твёрдо решил.
- Продумал он, решил… - вновь подключился командующий. – Ты хоть сам-то понял, что написал?! Или у тебя голова только для того, чтобы фуражку носить, а думаешь действительно ж…?! Да я тебя…!!!

- Владимир Герасимович, - перебил теперь уже командующего Член военного совета, понимая, что кроме лавины грубости и беспочвенных угроз (всё равно, этому рапорту хода давать нельзя, если не хочешь ославиться на весь белый свет, а больше «я тебя» Хромова не за что), ничего другого от командующего сейчас не услышишь. - Человек нам изложил свою точку зрения на произошедшие события. Очень хорошо, что она у него есть, и он о ней честно и прямо говорит. Многие живут вообще без собственной точки зрения, принимая за основу мнение начальника. А тем местом, про которое Вы говорите, ничего узреть, понять и, тем более сформировать точку зрения, невозможно. Каждый человек имеет на это право. И очень хорошо, что Хромов пришёл именно к нам с Вами…

- Вот ты его забирай, и разбирайся с ним и с его точками зрения, как хочешь, - перебил ЧВСа командующий. - А я наверх об этом докладывать не буду, и рапорта этого, естественно, тоже подписывать не буду! Тоже мне, умник нашёлся. Робин Гуд хренов, декабрист недоделанный!

                                                                                                                                                                  Прошу уволить (отрывок)
                                                                                                                                                                    Автор: Сергей Аршинов