Технические процессы театра «Вторые подмостки»

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Странные Сказки

Сообщений 1 страница 30 из 71

1

Уроборос

Обои болотного цвета
И низкий совсем потолок
Не верю что в комнате этой
Когда-то я счАстлив быть мог

Когда-то стояла здесь печка
у входа привязан телок
То лампа горела то свечка
Быть счАстлив, наверно не мог

Но может быть счастье не в этом?
А может быть счастье в другом?
А может и стал я поэтом?
Что в детстве таким был мой дом?

Я детство своё вспоминаю
Дразнилка была в детстве - Грач
Что счастлив я был, понимаю
Я смех чаще помню чем плач

В душе моей будто ненастье
И я не могу сомкнуть глаз
А в чём заключается счастье
Не знаю я даже сейчас

                                      Комната детства
                                 Автор: Сергей Грачёв

В таверне у окна сидел старый моряк. К него на столе стояла ополовиненная кружка эля, он был растрепан, немного пьян и умиротворён, его голубые глаза с интересом осматривали окружающих. Такой же старый трактирщик суетился у прилавка, официантки бегали разнося заказы, а бард уже доставал потрепанную лютню.

Пройдёт ещё немного времени и вечер плавно перетечёт в ночь с гулянием музыкой, историями и дракой в конце - так было, есть и будет всегда. А старый Билли сидел и смотрел сквозь туман времени и вспоминал былое - далёкие походы, первую встречу с русалками, с гигантскими черепахами, с дельфинами, первый шторм, первое крушение на рифах, первый бой с пиратами...

Вся жизнь проносилась в этом тумане у Билли перед глазами, и он сам не заметил, когда прошло время музыки и настало время новостей и историй. И он, Билли, решил сегодня рассказать свою историю, нет, не ту свою историю где только приключения и подвиги, а полностью всю.

Он вышел и начал рассказывать. Он рассказал о том, как рос, как по-молодости записался в моряки, о своих походах, о том, как стал слишком стар, что бы плавать и о том, как он тоскует по-морю и не счастлив жить без моря и без семьи. Хотя семью он бы завел, но не было средств. Весь трактир в молчании слушал столь длинную и интересную историю, а дослушав все переключились на свои проблемы, коих у каждого было много и никто не хотел помогать старому матросу.

Билли сидел и дописал свой эль, как к нему подсел довольно таки молодой парень. Он долго смотрели друг на друга и парень не выдержал и спросил:

  - то, что вы рассказали правда? Вы всё это пережили?
  - Угу, - ответил Билли
  - А не хотели бы вновь поступить на службу, но рядом с берегом, дабы учить молодых матросов?

  Билли долго смотрел на молодого человека и понимал, что это было редкое предложение учить императорских матросов - этого были достойны только лучшие стары матросы,да и в море хоть не надолго, но можно будет выходить. И он согласился.

  ... С той пор прошло два года, Билли каждый день ходил в академию передавать свой опыт молодым, которые слушали его рассказы открыв рот, а раз в месяц на пару дней он ходил в море. А дома Билли ждала жена, которую он безумно полюбил за это время, и он был истинно счастлив...

                                                                                                                                                                                      Старый моряк
                                                                                                                                                                Автор: Дедулько Никита Дмитриевич

Странные Сказки

0

2

Да, в этой роли безусловно я король!
А что она... А что она... Она по прежнему... не мной увлечена (©️)

Рассказать вам спойлер, что ль?
Я пишу мужскую роль!
Коль писателем назвался -
Только истину глаголь!

А мужчина – что за гусь?
Изучать матчасть возьмусь!
И за правильным советом
Прямо к другу обращусь!

И пускай мне этот друг
Подсобит из первых рук:
Пусть расскажет как мужчины
Носят галстук и сюртук.

                          Мужская роль (Отрывок)
                      Автор: Знатная Жемчужина

Как трудно женщину понять.
Она всегда противоречива.
То говорит: "Мне не звони опять"
Сама же ждет звонка и плачет беспричинно.
То говорит, что больше не люблю.
В душе надеясь на признание в любви.
То говорит, что от тебя уйду
Сама же ждёт, что вдруг удержат и поймут.
Как трудно женщину понять,
Но думаю понять возможно.
Она лишь хочет подтвержденья вновь и вновь,
Что любят, дорожат и это всё серьёзно!

                                           Как трудно женщину понять
                                                  Автор: Мила Энэлэн

Странные Сказки

0

3

Our honeymoon (*)

                        (*) Our honeymoon (англ.) - Наш медовый месяц

Она тряслась в Урюпинском трамвае
Давили одиночество, тоска
Не старая, домашняя, не злая
Вдруг сверху по французики: «Доде па»?

«Мужик, француз» - подумалось бедняжке
Париж, Шабли, Монмартр и фрикасе (*).
Багет, рокфор, в бистро вкусняшки,
Не веря счастью- «Кес ке се? (**)

                                                    ДОДЕ ПА (***)
                                          Автор: Панин Леонид
_________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) фрикасе - Рагу из белого мяса в белом соусе. Блюдо французской кухни.
Готовится обычно из нежного молодого мяса с косточками: телятины, курятины или крольчатины. Встречается также фрикасе из голубиного мяса, баранины и свинины. В качестве гарнира к фрикасе часто подают отварной рис. 

(**) Кес ке се? (фр.) - Что это?

(***) ДОДЕ ПА - «До де па» (сокращение от фр. «не до пахнет») – выражение, которое является непереводимым и сильно связано с культурой французского языка. Оно выражает удивление, недовольство или неудовлетворённость. Это выражение используется в различных ситуациях, когда человек сталкивается с неприятной ситуацией или разочарованием. Оно подчеркивает негативные эмоции и может сопровождаться жестами или мимикой.
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

                                                                               И сквозят тёмно-синие бездны (© )

                       
Стройна. Статна. В хорошем теле.
Едва сдержусь не ущипнуть.
Мои глаза на самом деле
Сейчас её откроют грудь.

Я знаю, это ей приятно,
Её улыбка, блеск в глазах,
Давайте встретимся приватно,
Лишь восемь стукнет на часах.

Пошёл я в восемь на свиданье,
А место встречи не сказал,
Возможно, это есть прощанье
И место встречи - наш вокзал.

Её я встретил на перроне,
Без всяких слов поцеловал,
Её лицо в восьмом вагоне
Я долго взглядом провожал.

А через месяц на почтамте
Письмо в конвертике цветном:
Давай начнём мы жизнь zusammen (*),
Где ты захочешь - всё равно.

                                      Русская немка
                            Автор: Олег Северюхин

_________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) zusammen (нем.) - вместе

Странные Сказки

0

4

Пожалуй, что таксист (©)

После палёной водки левой,
Я  богу душу чуть не отдал,
Смотри, какую водку продали,
Смотри, какую водку левую.
Кто-то кричал, что водка свежая,
Кто-то кричал, что водка хвалёная,
Он  грязно врал, он знал, наверное,
Что левая водка, левая,
     Что левая водка, палёная!
И пиво то же палёное…

                                             Палёная водка
                    Автор: Андрей Днепровский – Безбашенный

Смерть пришла однажды в мой уютный дом,
Холодком пронзило, в глотке адский ком
Будто бы застрял, но вид не подала,
Сдобные ватрушки Смерти испекла.

Завела неспешно, мирно разговор,
Ожидая жуткий, смертный приговор.
Разомлела Смерть от  вкусных пирогов,
Улыбнулась грустно, бросив пару слов,

                                                             Смерть пришла (Отрывок)
                                                                  Автор: Мила Царёва

Странные Сказки

0

5

.....  не игрушка...

В комнату закрыта дверь,
А за ней стоит реальность.
И скребётся будто зверь,
Заставляя гениальность

От своих скрипящих звуков
Затаиться в тёмный угол.
От когтей железных стуков
Вместо сказки видеть пугал.

Всё скребётся неустанно
Доходя вплоть до мозгов,
Что вдруг хочется спонтанно
Окунуться в вечность снов.

                              В комнату закрыта дверь (Избранное)
                                            Автор: WishMaster

Странные Сказки

0

6

Розовый остров во глубине тумана

И будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю что там.
И вьюга заметёт пути
на дальних подступах к воротам…
А в доме будет грусть и тишь,
хрип счётчика и шорох книжки,
когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки.
За это можно всё отдать,
и до того я в это верю,
что трудно мне тебя не ждать,
весь день не отходя от двери.

                          Не отрекаются любя...(Отрывок)
                                Поэт: Вероника Тушнова

Тузенбах. По-вашему, даже не мечтать о счастье! Но если я счастлив!

Вершинин. Нет.

Тузенбах (всплеснув руками и смеясь). Очевидно, мы не понимаем друг друга. Ну, как мне убедить вас?

Маша тихо смеётся.

(Показывая ей палец.) Смейтесь! (Вершинину.) Не то что через двести или триста, но и через миллион лет жизнь останется такою же, как и была; она не меняется, остается постоянною, следуя своим собственным законам, до которых вам нет дела или, по крайней мере, которых вы никогда не узнаете. Перелётные птицы, журавли, например, летят и летят, и какие бы мысли, высокие или малые, ни бродили в их головах, всё же будут лететь и не знать, зачем и куда. Они летят и будут лететь, какие бы философы ни завелись среди них; и пускай философствуют, как хотят, лишь бы летели...

Маша. Всё-таки смысл?

Тузенбах. Смысл... Вот снег идёт. Какой смысл?

Пауза.

Маша. Мне кажется, человек должен быть верующим или должен искать веры, иначе жизнь его пуста, пуста... Жить и не знать, для чего журавли летят, для чего дети родятся, для чего звёзды на небе... Или знать, для чего живёшь, или же все пустяки, трын - трава.

Пауза.

Вершинин. Всё-таки жалко, что молодость прошла...

Маша. У Гоголя сказано: скучно жить на этом свете, господа!

Тузенбах. А я скажу: трудно с вами спорить, господа! Ну вас совсем...

Чебутыкин (читая газету). Бальзак венчался в Бердичеве.

Ирина напевает тихо.

Даже запишу себе это в книжку. (Записывает.) Бальзак венчался в Бердичеве. (Читает газету.)

Ирина (раскладывает пасьянс, задумчиво). Бальзак венчался в Бердичеве.

                                                                                                                                    из пьесы А.П. Чехова - Три сестры

Странные Сказки

Отредактировано Дмитрий (2024-02-11 10:20:10)

0

7

Господин Навь. И господин Явь.

Кто ты, дева на чалом коне?...
Ты к утру ли не грезишься мне?
Сворой хортых (*) борзых не трави -
Вижу, морды и так во крови.

Кто ты, диво в парче и тафте (**) ?
Людной свиты не слышу нигде -
Не одна ли, средь стылых болот
Ты идёшь, непреклонная, вброд?

Умоляю, постой, обожди -
Сердце сжалось моё во груди -
Не оставь, как виденье, меня
Средь осеннего блеклого дня!

Лишь от стремени прочь не гони -
Я со сворой пойду, как они,
По осоке секучей пойду,
Выход в лес из трясины найду,

Только б рядом мне быть и глядеть,
Пусть и в шкуре забегаю впредь,
Заживу чередою охот -
Ради той, что направит вперёд.

                                                      Всадница
                                                   Автор: Яката
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) Сворой хортых - Хортая борзая. Порода борзых собак, сформировавшаяся в Киевской Руси, позднее в Великом Литовском Княжестве.
Крупная, тонкокостная, но в то же время крепко сложенная собака, со значительно удлинёнными пропорциями. В повседневной жизни спокойная, сбалансированная.
Обладает исключительно хорошим зрением, способна заметить движущийся объект на очень большом расстоянии. Несмотря на внешнее спокойствие, хортые молниеносно реагируют на движущуюся добычу.
Это отличная, выносливая, охотничья собака, со стремлением к послушанию и полным отсутствием агрессии к человеку.
Кобель называется — Хорт, а сука — Хортица

(**) Кто ты, диво в парче и тафте - Тафта. Разновидность плотной тонкой глянцевой ткани полотняного переплетения из туго скрученных нитей шёлка, хлопка или синтетических органических полимеров.
Применяется для пошива нарядной и вечерней одежды, декора и обивки мебели, изготовления товаров народного потребления. Для тафты характерны жёсткость, плотность и ломкость складок. Благодаря своей пластичности она даёт возможность создавать пышные силуэты, объёмные драпировки.

__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

... этот мужик жалости не вызывал. Скорее странное какое-то ощущение то ли шока, то ли чего-то потустороннего.

– Что это ты какой-то заторможенный, – как-то сказал я ему. – Не выспался?
– А я вообще не сплю, – вдруг сказал он.
– Почему? – спросил я.
– Не могу, – ответил он.
– А к врачам ты обращался? – спросил я.

В ответ он обречённо махнул рукой, мол, а что толку?..

– Выписали мне всякую дрянь, но  мне от неё только хуже. Я уже к кому только не обращался: и к экстрасенсам, и к гипнотизёрам... И водку пил, чтобы  заснуть. Ничего не помогает. Не сплю и всё.

– Как же ты живёшь, без сна?

– Вот так и живу. Но, может, это даже к лучшему, что ночью я не сплю. Когда не спишь ночью, то днём тебе не до всяких там вопросов... И вообще ни до чего... Ты вроде как бодрствуешь, а на самом деле спишь. Нет, это неверно сказано. Ты не то, чтобы бодрствуешь... Ты, как автомат, делаешь  только то, что у тебя доведено до автоматизма. Так легче. Легче жить.

– И давно это у тебя?

– Два года – с тех пор, как жена погибла. – Он замолчал, погрузившись в свои мысли, а потом снова заговорил... Она вообще у нас в доме лидером была.  Характер у неё такой был... Если уж что решит, спорить бесполезно. Ей здесь нравилось, хоть и не очень сложилось у нас. Она за бабками смотрела, мыла их, на себе таскала. Спина у неё сильно болела, но она всё равно с утра до ночи работала. И никогда ни о чём не жалела, всегда говорила, что здесь – это её. Ну вот... А для меня она по-прежнему как живая. Я с ней часто спорю.
У меня тоже ведь характер не очень... Мы с ней всегда спорили. Она хотела больше детей родить, но у неё ноги болели после родов, врачи не разрешили. А она всё равно родить хотела.
Так всё это неожиданно... В тот день я всё ждал, что она позвонит, мол, обошлось. А потом её фотографию .. показали. Всего тридцать два человека, и она среди них.

– И с тех пор ты не спишь?
– Да, и свет не выключается. Может, из-за этого я и не сплю.
– То есть как не выключается? В комнате?
– Нет, у меня в голове. Я закрываю глаза, а свет не гаснет. Яркий такой свет. Всё время мне мешает.
– Ну и сколько ты так выдержишь?

В ответ он только с улыбкой посмотрел на меня. У него была очень характерная внешность и улыбка как будто знакомая, и не то, что бы ехидная, скорее, насмешливая и немного грустная.

                                                                                                                                          Человек, который не спал (Избранное)
                                                                                                                                                             Автор: Влад Ривлин

Странные Сказки

0

8

Остров "Ява" на Фонтанке (фантасмагория)

Чижик-пыжик, где ты был?
На Фонтанке водку пил. (©)

Мы строили храм на болоте,
Был храм тот велик
                и могуч,
С каким упоеньем в работе
Его поднимали до туч!
Он всем нам казался оплотом,
Наш дух, вознося к небесам,
О, сколько мы пролили пота!
Так бог не трудился бы сам,
И виделся храм нам порою
Звездой путеводной во мгле.
Мы верили твёрдо, что строим
Рай вечный на грешной земле.

                        Храм на болоте (Избранное)
                              Автор: Иван Пашков

Когда закрывается магазин, о его существовании напоминают лишь яркие афиши, так щедро размещенные в витринах. Ещё вчера здесь ходили люди, выбирали, что подходит им по вкусу и по кошельку, естественно, а сегодня они отправятся на поиски нового товара. А внутри, там, где, казалось бы, всё осталось нетронутым (вот же полочки, цветы искусственные да тряпки для пыли, а вот и тот маленький табурет со сломанной ножкой – ах, до чего покупательница неуклюжая оказалась!), пусто. Пустота мягко обволакивает помещение и занавешивает от любопытных глаз атмосферу успешных дел.

В последнее время вокруг меня скопилось слишком много этих закрывшихся людей - магазинов. Они следят за собой, приходят вовремя на работу и так же вовремя уходят к себе в домашние мини-карцеры, в отпуск ездят оздоравливаться к морю, создают семьи и активно наживают имущество. Их афиши, где диковинные тона переплетаются с редчайшими рифмами, тщательно продуманы настоящими мастерами своего дела. Конкуренция на рынке людей велика, так что надо бы не прогадать, не продешевить! Их внешний интерьер на редкость гармоничен и абсолютно соответствует требованиям фен-шуй. Но внутри – пустые полочки да стеллажи, на которых когда-то были разложены чувства, эмоции, теперь же – на минном поле цветы не растут, помните? И сколько ни стирай с этих полочек пыль, чище душа не станет.

Я ошиблась. Я совсем забыла, что, потеряв последние деньги от неприбыльной торговли и прекратив аренду помещения, хозяин забрал душу у магазина в качестве компенсации за моральный ущерб. Добавил, конечно, что доход не совсем покрывает полученный стресс, мол, видали души и подороже, ну да Бог с ним.

Вы никогда не замечали, как много у вас в городе заброшенных магазинов, ларьков, киосков и даже супермаркетов? Как дорожки, ведущие к ним, каждой весной всё отъявленней утопают в траве, а трава – в росе?.. Это плачут души. Им позволено навещать своих бывших владельцев, но только весной.

Весной я поняла, что неосознанно превращаюсь в опустевший магазин. И продала свою душу тому, кто стал моим лучшим воспоминанием. Он позволяет ей приходить ко мне ежедневно, я беру её за невидимые руки - волокна, и вместе мы отчаянно хотим воссоединиться. Но сделка есть сделка.

А когда она покидает меня, что случается преимущественно в ночное время, я отчаянно представляю, что делает он, не давший мне стать магазином, с ней, тончайшим аккумулятором моего «Я». Потому-то и не обволакивает меня Вселенная-пустота. Когда частым гостём становится душа, свет в окнах закрывшихся магазинов становится не более чем частью интерьера.

                                                                                                                                                                               Когда закрывается магазин
                                                                                                                                                                                    Автор: Ната Снежная

Странные Сказки

0

9

Дом у трамвайных линий

Давайте не откладывать любовь:
Забросим суету тревожных будней,
Обиду на судьбу свою забудем…
Давайте не откладывать любовь.

Давайте оправдаем Новый год:
Мы столько себе счастья пожелали!
Желанья все записаны в скрижали;
Давайте оправдаем Новый год!

Давайте все полюбим тишину…
Улыбками общаться и глазами,
И рук теплом, оно всегда ведь с нами…
Давайте все полюбим тишину.

Но главное, но главное – Любовь…
Как жаль, что нет любовного ликбеза!..
Тогда б не пели громко «Марсельезу»,
А – шёпотом: - да здравствует Любовь…

                                ДАВАЙТЕ НЕ ОТКЛАДЫВАТЬ ЛЮБОВЬ
                                Муз. и исп. Елены Чичериной

Я лез в очередную западню. Чем больше влечения, чем больше человек нравится, тем выше устанавливаем мы планку, через которую ему прыгать. И, как результат, отсев кандидатов. Это в лучшем случае. Если вы ещё не поженились, если нет детей, когда ещё идут, главным образом, тренировки, отборочные соревнования, а не олимпийские игры.

Куда надёжней был выбор наших прародителей для своих чад лет сто или двести назад. Планки не устанавливались тогда для побития мировых рекордов, от которых зависела вся наша будущность. Просто подбиралась пара для устойчивой семейной жизни и возрастания постепенного. Некоторые мне возразят, и я не буду с ними спорить: «Бывают случаи семейного счастия и по любви». То ли люди умные, без планок обходятся, то ли так случилось, что и он, и она умудряются перемахивать через рекордные высоты. Или вместе, с разбегу, держась за руки. Или поодиночке. То она, то он. Оп-ля. А я всё влюблялся, потом устанавливал планки, потом мы сбивали их в полёте.

  Месяца три спустя после возвращения с первой полевой производственной практики, на которой была сбита планка молодой и симпатичной замужней женщиной, я встретил девочку с географического. Как-то так получалось, что приём заявлений происходил не только в солнечные дни, но и в пасмурные, даже с грозой. Я не успевал отойти от одного, а за углом уже поджидало другое. И по виду очень даже не хуже… Высокая, может, даже выше меня. Почти худенькая, с разнесёнными остренькими плечами, распущенными тонкими волосами, она летела вдруг проснувшейся к зиме чёрной порхающей бабочкой то по бордюрам тротуара, то по вокзальным переходам, взмахивая слегка согнутыми в локтях голыми озябшими руками, вылезшими из коротких рукавов пальто. Большие, почти чёрные, виноватые глаза. Густые короткие ресницы добавляли виноватым глазам ещё и строгости. Словно смотрела она на меня с немым укором: «Зачем бедную мучаешь?». Это наводило меня на размышления и несколько смягчало бесповоротное и окончательное падение в виноватый омут, из которого самому не выбраться.

  Осень поздняя. Уже без листьев. Прозрачно. Просторно. Грустно?

  Один, один… «То, как играющий зверёк, с высокой кручи на песок скачусь. То берегом реки …» иду. Трава на лугу желта. Вода блестит, тихо шепчет под обрывом. Зовёт, притягивает:

«Ну, подойди, слышишь? Моя последняя песенка». – «Слушателей не осталось? Ладно», - приблизился: «Тихо поёшь даже рядом». Лучше буду разглядывать. Вот дно. Вот отвалившиеся от подмытого крутого бережка куски земли. Торчат из воды, ещё с травой, потихоньку превращаясь в подводные и становясь обителью уже других существ, из другого мира.  Вот между ними из глубины на мель выскочили друг за другом одинакового роста пескарь и окунь. Зазвенели водой. Оба маленькие, подростки. Окунь хочет всё-таки проглотить пескаря. «Неужели сможет? Ведь одинаковые». Вот ты. Такой же. От себя не убежишь. Смотри – не смотри. Бежит, струится….

  Пахнет болотом от старых заросших проток. По низким берегам нашей Маленькой речки, под почти таким же солнцем, стоит цепляющаяся за растянутые на коленях синие спортивные штаны (с начёсом) жёлто - зелёно - коричневая череда, маленькие плоды которой с двумя усиками - зацепками можно растереть зубами. А в рот не попало. Боками старой телогрейки, кедами, фуражкой, глазами, шеей – собираешь по крупицам солнышкино тепло. Млеешь в тепле. Поутру всё обелено: и трава, и песок среди изумрудных противных колючек у берега. Но снега ещё не было. Луг пуст и свободен. Отдыхает. Церковка и цветные домики вокруг неё в посёлке Отрожка на горизонте – как в бинокль. В два раза ближе. Игрушечные.

Ещё ближе к жилью, на сбегающих в долину буграх, которые затянуты дымом, ползущим от огородов станции натуралистов, чужие с соседних улиц, один знакомый, спрятались за невысоким пригорком. Лежат на боку трое, молчат. Завозились. Спички затарахтели. Облачко вверх пыхнуло. Ещё одно поменьше. Иногда что-то скажут вполголоса. Куда - то вперёд смотрят.

Метров за тридцать поставили на подстилку принесённые с собой клетки с пойманными до этого божьими птахами и слегка рассыпали зёрнышки. Поглядывают, слегка приподнявшись, на землю и кусты рядом с клетками. На перелетающие туда - сюда и подпрыгивающие на рельефе, как крылатые ракеты, подсвистывающие стайки птичек. Подошёл. Присел. «Ложись! Только тихо!». Ловят щеглов и синиц, растянув рядом с просыпанным зерном невидимую петельку для лапок, конец которой держат в руках. Можно и в пустую клетку с открытой дверцей. На продажу. Посидел, полежал, послушал. Стряхнул песок, ушёл по своим делам. Птичек я не ловил. И рыбу часто выпускал.

Да нет уже всего этого! С бугров я не скатываюсь и про родной луг забываю. Я ведь учусь в университете и живу не у реки, а в доме отчима, на Клинической, остановка «Леваневского». В низинке, под бегущими наверху рельсами, по которым гремят, переламываясь, красно - жёлтые трамваи.

                                                                                                                                                Железнодорожный роман (Отрывок)
                                                                                                                                                         Автор: Георгий Прохоров

Странные Сказки

0

10

Сотканные туманом

Фантазия? Видение? Мираж?
Любуюсь на красавицу с портрета,
Где фоном - зимний городской пейзаж:
Дома, все в дымке розовато-светлой.

В ресницах пышных чёрные глаза,
Густые брови, чувственные губы...
Изящна, будто стройная лоза,
И хороша в нарядной,модной шубе.

Она глядит надменно, свысока,
По городу в коляске проезжая.
В перчатке тонкой нежная рука.
Кокетливая муфта украшает,

Но не скрывает золотой браслет.
Пленяет взор гармония наряда -
Его венчает бархатный берет,
Украшенный пером, жемчужным рядом.

Так миловидна - глаз не отвести -
Восточная красавица Крамского!
Как символ безупречной красоты
И женственности - яркой, не условной.

С кого художник написал Её?
Увы, но на загадку нет ответа.
Как "Неизвестная", в сердцах живёт
Картина удивительная эта.

Назвать портретом, видимо, нельзя:
Здесь образ воплотился не один.
Но загляни в прекрасные глаза -
И сквозь надменность горечь разгляди.

                                             Неизвестная И. Н. Крамского
                                               Автор: Валентина Жукова

Иван Петрович был ещё сравнительно молод, но уже в достаточной степени строг и справедлив. Всегда безукоризненно и солидно одетый, с серьёзным лицом, украшенным модною бородкой- клинушком, с бесстрастным взглядом холодных глаз, с почтительной, хотя и твёрдой речью - он был гордостью начальства, надеждою всего департамента.

Этому многообещающему молодому человеку недоставало только эффектного случая, чтобы окончательно завоевать будущее, но так как он находился под особенным покровительством судьбы, то и случай не замедлил представиться. Его превосходительство пришёл однажды в департамент мрачнее тучи и быстрыми шагами проследовал в кабинет, таинственно кивнув по дороге головою Ивану Петровичу.

Иван Петрович вошёл твёрдой поступью, с приятным и открытым видом, исполненным немедленной готовности. Начальство обвило его рукою за талию и полу дружески, полупокровительственно увлекло в амбразуру окна. Здесь оно с расстановкой надело пенсне, приподняло кверху брови, сделало нижней губой значительную мину и взяло двумя пальцами пуговицу сюртука своего подчиненного. Все эти признаки, ничего не значащие в глазах непосвященного, предвещали, однако же, что разговор примет несколько таинственный характер.

- ...Мм... Видите ли, голубчик, - произнёс генерал внушительным тоном, - вам предстоит очень серьёзное поручение... Пусть оно будет вашим, так сказать, э... как это называется?.. Ну, подводным камнем, что ли?

Иван Петрович понял настоящую мысль своего начальника и молча поклонился.

- Получил я на днях анонимное письмо. Извольте взглянуть... Раскрывают злоупотребления... Вы понимаете, каково наше положение? С одной стороны, нельзя без внимания оставить, но ведь и гласности предать невозможно. А? Напишешь, да потом и сам не рад будешь, как всякая гадость на свет божий полезет. Вы понимаете, в этом деле так, с бухты - барахты нельзя ведь; нужно уметь... э... как это называется?..

- Лавировать, ваше-ство?

- Именно, именно... Вот вы и поезжайте... Не то чтобы официально, а, так сказать, негласным образом... Ну, да вы сами знаете, как там... Письмецо это с собой захватите на всякий случай!.. В нём довольно обстоятельно всё изложено...

Иван Петрович поехал. Путешествие было продолжительное, и он имел довольно времени, чтобы обдумать план предстоящих действий. В душе он очень одобрял начальство за то, что оно именно ему, а не кому другому, поручило это щекотливое дело. Это не докладную какую-нибудь составить: приходится лавировать между оглаской и правосудием. Иван Петрович в подобных случаях незаменим (по правде сказать, это был первый случай в его жизни, потому что он очень недавно вышел из одного привилегированного заведения). Он наблюдателен и неподкупен.

В сущности, ведь каждого человека подкупить легко: иного разжалобишь тем, что прикинешься дурачком, другого смягчишь обедом и партией винта, третьего собьёшь с толку апломбом. Иван Петрович неподкупен. Он сдержан, сух, отлично знает человеческую натуру, и его провести не так-то легко. Ему, конечно, нет никакого дела до этого Персюкова, который не показывал к зачёту какие-то там переходящие суммы; главное - восстановить нарушенную идею справедливости и порядок.

Правда, в предстоящем деле придётся проверять какие-то книги и суммы. Это тоже неприятная сторона поручения. Иван Петрович слышал, что есть на свете двойная и итальянская бухгалтерия, слышал также, что слово "транспорт" пишется внизу страницы и подчеркивается толстой чертой, но дальше его сведения по этой части не простирались. И разве это так уже важно? Вовсе нет. Нужно только суметь сразу взять этого таинственного незнакомца, Персюкова, в руки, ошеломить его сухостью, величественным беспристрастием, и он сам покажет, что нужно. Что ни говорите, а знание людей - громадное преимущество в руках того, кто им умеет пользоваться.

Таким образом, первые сутки дороги Иван Петрович был только справедлив, но на вторые благодаря тряске и утомлению он стал и озлоблен. Неизвестный Персюков сделался его личным врагом, подлежащим немедленному и самому жестокому распеканию.

Наконец поезд остановился. Иван Петрович взял свой изящный чемоданчик (он не любил тратиться на то, что мог сделать сам), надел пенсне и, изобразив на лице совершенно такую же значительную мину, какую он привык видеть ежедневно на лице своего генерала, вышел на платформу.

Он не успел ещё пройти десяти шагов, когда за ним послышался чей-то голос:

- Если не ошибаюсь, Иван Петрович?

И удивлённый Иван Петрович не успел обернуться, как тот же голос продолжал:

- Имею честь представиться: Персюков.

Голос был сладкий, умилённый и в то же время и решительный. Иван Петрович увидал перед собою грузную, мужественно нескладную фигуру и квадратное лицо, украшенное носом в самом отечественном стиле - в виде хорошего картофеля. Толстые губы складывались в заискивающую улыбку, а глаза смотрели из-под нависших верхних век умно и пытливо.

- Не узнаёте меня? - продолжал между тем Персюков, завладев рукою Ивана Петровича и горячо пожимая её. - А ведь мы с вами однажды в Петербурге встретились.
- Извините, пожалуйста, но я положительно не помню...
- Ах, как же что? Молодой человек, а память вам изменяет! Я имел удовольствие встретить вас если не у Трухачевых, то, уже во всяком случае, у Протопоповых.

Хотя "молодой человек" порядком покоробил Ивана Петровича, но на всякий случай он счёл не лишним изобразить на своём лице нечто вроде приятного изумления. "Чёрт его знает, может быть, и в самом деле встречались".

Натиск, произведённый на него врагом, был так неожидан, так не согласовался со всеми теоретическими правилами ведения войны, что Иван Петрович был быстро сбит с точки. Инициативой действия и нравственным верхом самовольно завладел, и, надо сознаться, завладел довольно грубо, предприимчивый Персюков.

Долговязый малый в синем казакине со шнурами и лампасами принял из рук Ивана Петровича его багаж, а через две минуты и сам Иван Петрович сидел рядом с Персюковым в лёгких санках, которые мчала пара великолепных серых рысаков, покрытых синей сеткой.

Персюков заливался соловьём; оказывается, что он выехал на вокзал нынче совершенно случайно, "проветриться". Он очень рад, что имеет возможность избавить уважаемого Ивана Петровича от неприятной необходимости мёрзнуть на почтовых.

Уважаемый Иван Петрович больше молчал. Его всегда несколько тошнило от быстрой езды. Он кутался в поднятый воротник пальто и внутренне пилил себя. Во-первых, на приветствие Персюкова ему следовало ответить как можно суше и уже ни под каким видом руки не подавать. Во-вторых, он недоумевал, каким образом всё это так быстро случилось и у него не нашлось ни одного слова, чтобы "осадить" и "обрезать". В нежном тоне и в любезных манерах Персюкова было что-то до того уверенное и определённое, что ему сопротивляться было положительно невозможно. Иван Петрович махнул рукой и предал себя мысленно судьбе.

Кучер сдержал великолепных рысаков перед домом Персюкова. Дом был небольшой, очень скромный, без претензии на шик, но, видимо, построенный согласно с требованиями разумного и долговечного комфорта, как строились в старое доброе время барские дома.

Персюкова внезапно осенила счастливая мысль.

- Знаете что, - обратился он трогательно умильным голосом к Ивану Петровичу, - может быть, вы у меня немного передохнёте после дороги?..
- Нет, нет, покорнейше вас благодарю, - энергично запротестовал Иван Петрович, мне никак нельзя... у меня там... дела разные.

Это была последняя его попытка заявить свою самостоятельность. Персюков так сладко и так решительно настаивал, что опять пришлось подчиниться. Несмотря на все отказы и извинения, Иван Петрович был почти снят с саней и введён в дом, причём его поддерживали под локти: с одной стороны хозяин, а с другой - долговязый малый в синем казакине, нёсший чемодан.

- Милости прошу в мою берлогу, - сказал Персюков, введя своего гостя в небольшую, уютную комнату. - Вы на меня не будете в претензии, если я вас на одну минуточку оставлю?

Он вышел. Оставшись один, Иван Петрович внимательно оглядел "берлогу". Комната была обставлена умело и со вкусом и, как видно, с большими средствами. Дорогая мебель красного дерева, обилие редких растений, несколько приличных масляных картин придавали ей солидный тон.

Иван Петрович теперь начинал сознавать, что преувеличенная любезность Персюкова, продолжительное его отсутствие - словом, всё клонится к тому, чтобы окончить дело обедом.

Положим, он мог этого избежать: стоит только взять шапку и уйти. Но раз уже сделан целый ряд ошибок - одна лишняя вовсе не имеет особенного значения. Это рассуждение тем более успокаивало Ивана Петровича, что он начинал уже чувствовать порядочный голод. Он бы, пожалуй, и совсем успокоился, если бы его не мучил трудно разрешимый вопрос: действительно ли приехал Персюков на вокзал случайно или его кто-нибудь раньше уведомил?.

                                                                                                                        из рассказа Александра Куприна - «Негласная ревизия»

Странные Сказки

0

11

Через восход на побережье

Пол-ночь. Огни в домах устали,
              Глядят созвездия во тьму
              Из галактической спирали,
              Непостижимые уму.

              И до рассвета далеко,
              Когда житейские задачи
              Задавят мозг. Пока легко
              Перебирать все неудачи,

              И вопрошать в который раз -
              Виновен или не виновен?
              Найти хотя бы пару фраз,
              Чтобы звучали, как Бетховен.

              И утолив души порыв,
              Смотреть в огонь настольной лампы,
              Пока усталости прилив
              И сон на мозг наложат лапы.

              Тогда, как камушек на дне,
              В постели скрою килограммы,
              И утону в голубизне
              Своей космической программы
.

                                    Пол-ночь.Огни в домах... (Отрывок)
                              Автор: Михаил Константинович Жегалов

Свободнейший гражданин столичного города Лиссабона, Альфонсо Зинзага, молодой романист, столь известный…только самому себе и подающий великие надежды… тоже самому себе, утомленный целодневным хождением по бульварам и редакциям и голодный, как самая голодная собака, пришёл к себе домой. Обитал он в 147 номере гостиницы, известной в одном из его романов под именем гостиницы «Ядовитого лебедя».

Вошедши в 147 номер, он окинул взглядом свое коротенькое, узенькое и невысокое жилище, покрутил носом и зажёг свечу, после чего взорам его представилась умилительная картина. Среди массы бумаг, книг, прошлогодних газет, ветхих стульев, сапог, халатов, кинжалов и колпаков, на маленькой, обитой сизым коленкором кушетке спала его хорошенькая жена, Амаранта. Умилённый Зинзага подошёл к ней и, после некоторого размышления, дёрнул её за руку. Она не просыпалась. Он дёрнул её за другую руку. Она глубоко вздохнула, но не проснулась. Он похлопал её по плечу, постукал пальцем по еёе мраморному лбу, потрогал за башмак, рванул за платье, чхнул на всю гостиницу, а она… даже и не пошевельнулась.

«Вот спит-то! — подумал Зинзага. — Что за чёрт? Не приняла ли она яду? Моя неудача с последним романом могла сильно повлиять на неё…»

И Зинзага, сделав большие глаза, потряс кушетку. С Амаранты медленно сползла какая-то книга и, шелестя, шлепнулась об пол. Романист поднял книгу, раскрыл её, взглянул и побледнел. Это была не какая-то и отнюдь не какая-нибудь книга, а его последний роман, напечатанный на средства графа дон Барабанта-Алимонда, — роман «Колесование в Санкт-Московске сорока четырёх двадцатижёнцев», роман, как видите, из русской, значит самой интересной жизни — и вдруг…

— Она уснула, читая мой роман!?! — прошептал Зинзага. — Какое неуважение к изданию графа Барабанта-Алимонда и к трудам Альфонсо Зинзаги, давшего ей славное имя Зинзаги!
— Женщина! — гаркнул Зинзага во всё своё португальское горло и стукнул кулаком о край кушетки.

Амаранта глубоко вздохнула, открыла свои чёрные глаза и улыбнулась.

— Это ты, Альфонсо? — сказала она, протягивая руки.
— Да, это я!.. Ты спишь? Ты… спишь?.. — забормотал Альфонсо, садясь на дрябло-хилый стул. — Что ты делала перед тем, как уснула?
— Ходила к матери просить денег.
— А потом?
— Читала твой роман.
— И уснула? Говори! И уснула?
— И уснула… Ну, чего сердишься, Альфонсо?
— Я не сержусь, но мне кажется оскорбительным, что ты так легкомысленно относишься к тому, что если ещё и не дало, то даст мне славу! Ты уснула, потому что читала мой роман! Я так понимаю этот сон!
— Полно, Альфонсо! Твой роман я читала с большим наслаждением… Я приковалась к твоему роману. Я… я… Меня особенно поразила сцена, где молодой писатель, Альфонсо Зензега, застреливается из пистолета…
— Эта сцена не из этого романа, а из «Тысячи огней»!
— Да? Так какая же сцена поразила меня в этом романе? Ах, да… Я плакала на том месте, где русский маркиз Иван Ивановитш бросается из её окна в реку… реку… Волгу.
— Ааааа… Гм!
— И утопает, благословляя виконтессу Ксению Петровну… Я была поражена…
— Почему же ты уснула, если была поражена?
— Мне так хотелось спать! Я ведь всю ночь прошлую не спала. Всю ночь напролёт ты был так мил, что читал мне свой новый, хороший роман, а удовольствие слушать тебя я не могла променять на сон…
— Аааа… Гм… Понимаю! Дай мне есть!
— А разве ты ещё не обедал?
— Нет.
— Ты же, уходя утром, сказал мне, что будешь сегодня обедать у редактора «Лиссабонских губернских ведомостей»?
— Да, я полагал, что мое стихотворение будет помещено в этих «Ведомостях», чтобы чёрт их взял!
— Неужели же не помещено?
— Нет…
— Это несчастие! С тех пор, как я стала твоей, я всей душой ненавижу редакторов! И ты голоден?
— Голоден.
— Бедняжка Альфонсо! И денег у тебя нет?
— Гм… Что за вопрос?! Ничего нет поесть?
— Нет, мой друг! Мать меня только покормила, а денег мне не дала.
— Гм…

Стул затрещал. Зинзага поднялся и зашагал… Пошагав немного и подумав, он почувствовал сильнейшее желание во что бы то ни стало убедить себя в том, что голод есть малодушие, что человек создан для борьбы с природой, что не единым хлебом сыт будет человек, что тот не артист, кто не голоден, и т. д., и, наверное, убедил бы себя, если бы, размышляя, не вспомнил, что рядом с ним, в 148 номере «Ядовитого лебедя», обитает художник-жанрист, итальянец, Франческо Бутронца, человек талантливый, кое-кому известный и, что так немаловажно под луной, обладающий уменьем, которого никогда не знал за собой Зинзага, — ежедневно обедать.

— Пойду к нему! — решил Зинзага и отправился к соседу.

Вошедши в 148 номер, Зинзага увидел сцену, которая привела его в восторг, как романиста, и ущемила за сердце, как голодного. Надежда пообедать в обществе Франческо Бутронца канула в воду, когда романист среди рамок, подрамников, безруких манекенов, мольбертов и стульев, увешанных полинялыми костюмами всех родов и веков, усмотрел своего друга, Франческо Бутронца… Франческо Бутронца, в шляпе à la Vandic (1) и в костюме Петра Амьенского, стоял на табурете, неистово махал муштабелем и гремел. Он был более чем ужасен. Одна нога его стояла на табурете, другая на столе. Лицо его горело, глаза блестели, эспаньолка дрожала, волосы его стояли дыбом и каждую минуту, казалось, готовы были поднять его шляпу на воздух. В углу, прижавшись к статуе, изображающей безрукого, безносого, с большим угловатым отверстием на груди Аполлона, стояла жена горячего Франческо Бутронца, немочка Каролина, и с ужасом смотрела на лампу. Она была бледна и дрожала всем телом.

— Варвары! — гремел Бутронца. — Вы не любите, а душите искусство, чтобы чёрт вас взял! И я мог жениться на тебе, немецкая холодная кровь?! И я мог, глупец, свободного, как ветер, человека, орла, серну, одним словом, артиста, привязать к этому куску льда, сотканному из предрассудков и мелочей… Diablo!!! [Дьявол! (исп.).] Ты — лёд! Ты — деревянная, каменная говядина! Ты… ты дура! Плачь, несчастная, переваренная немецкая колбаса! Муж твой — артист, а не торгаш! Плачь, пивная бутылка! Это вы, Зинзага? Не уходите! Подождите! Я рад, что вы пришли… Посмотрите на эту женщину!

И Бутронца левой ногой указал на Каролину. Каролина заплакала.

— Полноте! — начал Зинзага. — Что вы ссоритесь, дон Бутронца? Что сделала вам донна Бутронца? Зачем вы доводите её до слёз? Вспомните вашу великую родину, дон Бутронца, вашу родину, страну, в которой поклонение красоте тесно связано с поклонением женщине! Вспомните!

— Я возмущён! — закричал Бутронца. — Вы войдите в моё положение! Я, как вам известно, принялся по предложению графа Барабанта-Алимонда за грандиозную картину… Граф просил меня изобразить ветхозаветную Сусанну (2)… Я прошу её, вот эту толстую немку, раздеться и стать мне на натуру, прошу с самого утра, ползаю на коленях, выхожу из себя, а она не хочет! Вы войдите в моё положение! Могу ли я писать без натуры?
— Я не могу! — зарыдала Каролина. — Ведь это неприлично!
— Видите? Видите? Это — оправдание, чёрт возьми?
— Я не могу! Честное слово, не могу! Велит мне раздеться да ещё стать у окошка…
— Мне так нужно! Я хочу изобразить Сусанну при лунном свете! Лунный свет падает ей на грудь… Свет от факелов сбежавшихся фарисеев бьёт ей в спину… Игра цветов! Я не могу иначе!
— Ради искусства, донна, — сказал Зинзага, — вы должны забыть не только стыдливость, но и все… чувства!..
— Не могу же я пересилить себя, дон Зинзага! Не могу же я стать у окна напоказ!
— Напоказ… Право, можно подумать, донна Бутронца, что вы боитесь глаз толпы, которая, так сказать, если смотреть на неё… Точка зрения искусства и разума, донна… такова, что…

И Зинзага сказал что-то такое, чего умному человеку нельзя ни в сказке сказать, ни пером написать, — что-то весьма приличное, но крайне непонятное.

Каролина замахала руками и забегала по комнате, как бы боясь, чтобы её насильно не раздели.

— Я мою его кисти, палитры и тряпки, я пачкаю свои платья о его картины, я хожу на уроки, чтобы прокормить его, я шью для него костюмы, я выношу запах конопляного масла, стою по целым дням на натуре, всё делаю, но… голой? голой? — не могу!!!
— Я разведусь с тобой, рыжеволосая гарпигия! (3) — крикнул Бутронца.
— Куда же мне деваться? — ахнула Каролина. — Дай мне денег, чтобы я могла доехать до Берлина, откуда ты увёз меня, тогда и разводись!
— Хорошо! Кончу Сусанну и отправлю тебя в твою Пруссию, страну тараканов, испорченных колбас и трихины! (4) — крикнул Бутронца, незаметно для самого себя толкая локтем в грудь Зинзагу. — Ты не можешь быть моей женой, если не можешь жертвовать собою для искусства! Ввввв… Ррр… Диабло!

Каролина зарыдала, ухватилась за голову и опустилась на стул.

— Что ты делаешь? — заорал Бутронца. — Ты села на мою палитру!!

Каролина поднялась. Под ней действительно была палитра со свежеразведёнными красками… О, боги! Зачем я не художник? Будь я художником, я дал бы Португалии великую картину! Зинзага махнул рукой и выскочил из 148 номера, радуясь, что он не художник, и скорбя всем сердцем, что он романист, которому не удалось пообедать у художника.

                                                                                                                                        из рассказа А.П. Чехова - Жёны артистов
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(1) в шляпе à la Vandic -  à la Van Dyck. Как у Вандейка, фламандского художника и гравёра (1599-1641). Испитое лицо <художника>, оттенённое топырящимися, как грива, и лежащими на плечах волосами, с огромными умными глазами и закрученными усами и бородкой à la Vandik, - вызывало к себе участие. В. Марков Знакомые люди. // Набл. 1884 12 1 263.

(2) изобразить ветхозаветную Сусанну - «Сусанна и старцы» — история Сусанны, которая была ложно обвинена и приговорена к смерти, но в последнюю минуту спасена благодаря находчивости и остроумию пророка Даниила. История известна по 64 стихам из Книги пророка Даниила (Дан. 13:1). Католики и православные считают их неотъемлемой частью книги пр. Даниила (глава 13), у православных — с оговоркой, что история Сусанны — «неканоническое добавление». Протестанты и иудеи не считают историю о Сусанне канонической, относят к апокрифам и не включают в Ветхий Завет и Танах. В Православной церкви Сусанна почитается в лике святых как праведная Сусанна Вавилонская. Память в Неделю святых праотец и Неделю святых отец.

(3) рыжеволосая гарпигия! - Тоже что и Гарпия. Гарпии в древнегреческой мифологии — полуженщины-полуптицы отвратительного вида, персонификации различных аспектов бури, архаические до олимпийские божества. Дочери морского божества Тавманта и океаниды Электры (либо Озомены), либо дочери Борея, сторожат Тартар. У этих безобразных полуженщин-полуптиц, пахнущих гнилью, тело и голова отвратительных ведьм, а крылья и хвост, как у хищного грифа. Где бы гарпии ни оказались, они оставляют после себя грязь и зловоние. О гарпиях рассказывают самые древние греческие мифы, в них олицетворяют страшную мощь штормов и бурь. Также считалось, что они похищают души мёртвых и уносят их в подземный мир.

(4) и трихины - ТРИХИНЫ, трихинеллы, мелкие круглые черви, вызывающие тяжелое заболевание у свиней, собак, крыс и человека. Взрослые самцы и самки Трихин  живут в кишках, личинки - в мускулатуре.

Странные Сказки

0

12

Загадочный белый..

Взрывая пространство, неслись вереницей,
Незримою силой довес умножая,
Но мускул не дрогнул на божьей деснице, –
Здесь царствует Слово, здесь Слово решает!

Страданьям земным не дивилось, и бровью
Не двинуло, лишь поводило очами
На зыбкие чаши, где мера – любовью,
Святой, бескорыстной себя увенчала.

А люди считали: забвение лечит,
И времени честь отдавали некстати,
И крылья срывали, но грузом на плечи
Текло сожаленье о вольной утрате.

В изменчивом мире, живом и нетленном,
Где в точке возврата отсчёты и старты,
Разбавленным сгустком дрожит во вселенной
Холодный, в безвременье выпавший Тартар.

Его обтекают потоком блаженным
Сомнений лишённые мысли и звуки,
Им света не надо, они совершенны
В своём изначально очерченном круге..

                                                 Баллада о времени (Избранное)
                                                      Автор: Татьяна Аржакова

Пространство стало вязким, как кисель. Бесконечность миллиардов псевдо секунд смешалась в этом бульоне из тел, природы и собственных вакуумно - скомканных мыслей. Воздух стал ощутимо - противным, и каждый вдох отзывался кислой гарью на кончике языка, будто вы лизнули город вместе со всем этим нагромождением негатива, страхов, зависти, интриг и бешеной суеты.

Всё становится каким-то смазанным, словно в фотошопе размыли картинку пальцем, не оставив чётких краёв для ориентира. Изображение скатывается в жутковатый комок, который трясётся, как желе, под каждым шагом в этом иллюзорье. Неясные силуэты людей, темнеющие в этом тумане, лениво перемещаются из края в край. Вы не способны различить мужчина это или женщина, всё сводится к догадке, что это один и тот же человек мельтешит перед глазами, создавая иллюзию общества.

Для вас суета отступает на второй план, каждое движение сквозь воздух даётся с трудом, каждый вдох, словно яд, обжигает лёгкие. Вокруг расползается чернота — это пыль и грязь отделяются маленькими частичками из этой воздушно - кисельной среды. И как утопающий вы скребёте ногтями в попытках убежать от всепоглощающего смрада, похожего на нефтяное пятно.

А рядом люди спокойно погружаются в «чёрное море»: улыбки не гаснут,- только вот потом, при выходе из этого островка мрака, что-то исчезает из их глаз, взгляд кажется потухшим и уставшим, а тонкая сеть морщинок испещряет лица...

Время растягивается, будто желая показать, что происходит в каждую секунду тех мгновений, когда веки закрываются и открываются вновь, меняя картину мира на другую реальность, столь тонкую, что вы не находите никаких различий.

Кисель размывается, становясь туманом, который обволакивает всё вокруг спиралями, как питон, который пытается заглотить две жертвы. Но в отличие от питона, этот туман намного эгоистичнее. Он поглощает всё: здания, стоящие по бокам от той дороги, к которой приросли ваши конечности; людей, бегущих небольшими группками, как бы опасаясь подвергнуться нападению извне; одинокие силуэты мужчин и женщин, застывших, поднося сигареты к губам; голубей, прицеливающихся, чтобы разукрасить памятник органической белой краской...

Всё стало дымчатым, и чёрное пятно поглотилось этим загадочным белым хищником. Воздух постепенно меняется, напоминая что-то забытое из детства: вкус пирожков дряхлой и вечно ворчащей под нос бабушки; вкус торта, которым так не хотелось делиться в первый юбилейный день рождения; вкус мороженного, которое только-только вышло в продажу...

Почувствовалось лёгкое дуновение ветерка, и первые звуки шагов прозвучали настолько оглушительно, что невольно захотелось спрятаться от них подальше. Время открывало свой капкан, поочерёдно выпуская из себя захваченных в плен.

В ваших мыслях крутится невообразимое количество теорий и вариаций, сухих фактов и статистик. Но как только вы вспоминаете о тех двух секундах, когда ваши веки закрываются, а затем раскрывают окна в новый мир, все обоснования кажутся нелепыми домыслами.

Каждые две секунды мир умирает и рождается вновь, поэтому так глупо пользоваться выдуманными измерениями. Ведь только само Время решает, как ему течь.

                                                                                                                                                                                                              «Вне времени»
                                                                                                                                                                                                    Автор: Сандра Онтоли

Странные Сказки

0

13

В воспоминаниях сна

Для вольных служу камнем угла. 
Являюсь Венере пылким любовником. 
История знала много ликов меня. 
Символом зла стал для церковников. 

— 
Всю жизнь воспевал непокорности блажь. 
Пытаясь влиять на окно Овертона. 
Книг еретических полон стеллаж. 
Стану Звездой, но не затемнённой.
 
[/font]
— 
Я буду раскачивать рабскую лодку. 
Дано её вёсла грести дуракам. 
Сердцем своим воспою ассертивность. 
И Дух свободы никогда не предам. 

— 
Конечно! Спустите собак на меня. 
И низведите в мрака низины. 
Отступника участь скуёт леденя. 
Творчества Я не оставлю позывы. 

— 
Изначально крещён был как Люцифер. 
Сияние славы меня захватило. 
На Небесах был устроен пожар. 
Стал возглавлять сопротивления силу. 

— 
Художник является предателем мира. 
Дух его мечущий суть ренегат. 
Он Сатана, живущий спесиво. 
В Бога глазах он есмь экспат.     

                                                                Экспат
                                                  Автор: Ivanshishliannikov


Десять часов вечера.  Я одна.  Фонарик разряжен. К счастью, я захватила свечи и спички. Так… несколько бутербродов, термос с горячим мятным чаем, одеяло, блокнот, ручка, карандаши. Да, я собиралась провести здесь много времени. Очень. Много. Времени. И я сейчас стою на пороге этого старого заброшенного дома,  держась за ручку тяжелой двери и готовая войти.  Вроде я понимаю, что мне нужно валить отсюда, дабы не навлечь на себя проблемы с властями, но не могу. Чёрт. Всё. Сейчас или никогда. Вздохнув, я поворачиваю ручку и легонько толкаю дверь. К моему удивлению, дверь открылась совершенно бесшумно. Открылась настежь.  В лицо ударил спёртый сухой воздух, в котором смешивались запахи пожухшей листвы и пыли. Я сделала шаг.  Половица предательски скрипнула.  Сердце изошлось паническим стуком. Было тихо.  Настолько тихо, что, казалось, биение моего сердца можно будет услышать в самой дальней комнате на втором этаже.

Несмотря на холодный завывающий ветер снаружи дома и разбитые стекла в оконных рамах, в доме было тепло. Душно. Я расшнуровала свои ботинки, сняла и оставила возле двери, в углу.  По ногам потянул нежный холодок.  С курткой я так же решила распрощаться.  Расстегнув молнию и чуть спустив куртку с плеч, я позволила ей самой сползти с меня на пол. Тихо шурша, моя любимица развалилась на полу. Я осталась в одних джинсах и белом свитере.
Как темно.  Безуспешно попытавшись вернуть фонарик к жизни, я зажгла первую свечу.  Затрещал огонек, по помещению заскакали пятна света.
Знакомый просторный длинный коридор уводил вперёд. Я оглянулась через плечо.  Дверь тихонько закрылась и отделила меня от внешнего мира.  «Дома», -  промелькнуло в голове.  Странно, к чему бы такая мысль?

Следующие пять минут были для меня адской пыткой.  Я стояла как вкопанная.  Ни вперёд, ни назад. А тем временем за окном становилось всё темнее.
Вдох.  Выдох.  Вдох… шаг. Второй.  Третий.  На цыпочках.  Тихо. Бесшумно.  Еле дыша.  Или не дыша вовсе? Перед глазами вставали картинки из прошлого: трое беззаботно живущих детей бегают и резвятся в старом заброшенном доме, играют в прятки, делают перестановку старых запылившихся предметов мебели.  Один ребенок из этой безумной троицы  – я.
Помню,  одну из комнат мы всегда поддерживали в чистоте.  Небольшую комнатку на втором этаже с окном, выходящим на сторону бетонных джунглей.  Мы избавили её от многолетней пыли.  Выбросили ненужные нам вещи.  Оставили лишь небольшой столик, и стеллаж с книгами и рукописями, которые мы читали ночами напролет (все досталось нам от прежних жильцов). По – моему, хозяин этого дома был знаменитым писателем.  Не помню. Но точно знаю, что все истории, описанные в книгах, его пера дело (чуть ли не на каждой странице были написаны две буквы A.N. инициалы, наверное).  Боже. Сколько мыслей было высказано в пределах той тайной комнатки, сколько пролито слез, сколько смеха впитали в себя стены… а сколько мы мечтали! Мечтали, лежа на полу, сидя на окне (не важно!) и смотря в бездонное звёздное небо!..
Интересно побывать в ней сейчас.  Спустя столько лет.

Тем временем я всё шла вперёд.  Ноги шуршали по старым половицам.  Рука невольно потянулась в сторону и провела ладонью по прохладной, убитой временем стене. Обои свисали грязными гроздьями.  Кое - где распускали свои сети огромные трещины. Всё ближе и ближе я подходила к стене, пока не остановилась вовсе. Прислонилась.  Втянула носом запах вековой цементной пыли. И тут где – то вдалеке раздался скрип. Мелькнула тень. Там, в конце коридора. За поворотом. Скрип. Мне стало жутко, даже тошнить начало. Я не была готова к встрече с сектантами или бродягами, решившими устроить здесь ночлег.  Повернуть назад? Я невольно оглянулась на входную дверь. Что – то внутри просило меня, нет, -  умоляло остаться! Спокойно. Это все твоя фантазия. Иди. Хм, а вдруг… Без вдруг! Иди! О, боже, внутренняя борьба это самое ужасное и сложное.

Шаг.  Это, наверное, даже больше было похоже на прыжок. Безумно счастливая улыбка на лице. И море, просто море, воспоминаний. Я узнала эту комнату. Эту огромную просторную комнату. Гостиная! Все углы были опутаны паутиной. Огромные дыры в потолке пропускали лунный свет. От этого казалось, что вся комната пронизана столбами света. У дальней стены располагался огромный зеркальный камин. Угольки то вспыхивали, то погасали, дрожали. Так вот откуда тепло в этом огромном доме! Но кто? Выходит, я все же не одна. А может, этот таинственный посетитель уже покинул дом? Может, это был какой – либо заблудившийся путник? Мы все - таки в лесу. Нашёл заброшенную постройку, решил заглянуть, продумать план дальнейших действий. Зашёл, разжёг поленья, отогрелся и отправился восвояси? В таком случае путник очень не умный.  Кто отправится бродить по лесу в такой поздний час? На его месте я бы осталась. Блин. Что делать? Стоп. Я посмотрела вниз. Свеча! Я поставила её у своих ног. Камин! Он же  зеркальный! Фух, гора с плеч.

Сквозь высокие витражные окна пробивался лунный свет. Этого было достаточно, чтобы комната заиграла красками. Пусть и блеклыми. У одного из окон стоял непонятный мне предмет. Его накрывала белая ткань. Желая утешить своё пылко разыгравшееся любопытство, я откинула простыню и… ахнула. Рояль из чёрного дерева «Вена».  Один из самых дорогих роялей в мире! Для многих людей «Вена» олицетворяет музыкальные традиции, связанные с именами Моцарта и Бетховена, Шуберта и Штрауса и многих других Великих музыкантов. Чёрт возьми, как новенький!

Не кривя душой, признаюсь – мне самой очень нравится музыка этих классиков. Особенно Моцарт с его «симфонией сердца» и «музыкой ангелов».

Я провела рукой по корпусу и клавишам этого чудесного создания. Ровно 9 лет назад, на этом самом рояле мой друг научил меня играть самую простую и незабываемую мелодию (меня – то необучаемую и ничего не смыслящую в музыке!).  Случайно нажала на клавишу.  Раздался чёткий звук.  Не такой громкий, как хотелось бы, да и тональность была не совсем та (конкретно для той мелодии, которую хотелось исполнить), но сыграть можно. Правда, пришлось играть стоя, т.к. присесть было не на что. В ушах звенит тишина. Руки медленно опускаются, и пальцы ложатся на клавиши в совершенно немыслимых постановках. Надо же… столько лет прошло, а пальцы помнят правильную расстановку на полотне из клавиш. Закрываю глаза. Легкое нажатие… раздался первый аккорд.  Глухо прокатилось эхо по помещению.  По памяти… Нажатие на клавиши. Еще несколько нот слились в одну целую. Сначала я играла с запинками, медленно. Но потом пальцы сами извлекали из инструмента нужные ноты и тональности. Вскоре мои руки и рояль слились воедино и играли мелодию.  Мелодию прошлого…

Это была светлая грусть.  Но в груди что – то нехорошо сжималось. Захотелось танцевать.  Пальцы сыграли на верхних тональностях начало мелодии «плач по любви». Я приподнялась и медленно на цыпочках поплыла по зале.   Поворот.  Натянутый носок.  Взмах рук.  Балет… моя слабость из прошлого, их слабость. Сколько раз я исполняла им одну и ту же партию под игру Глеба на фортепиано. Сколько раз я тайком уносила из дома пуанты. Жаль, сейчас их нет с собой…

Знаете, каково это – танцевать в тишине, ночью, в огромной зале? Когда никого нет. Когда ты лишь на глазах у Луны выписываешь пируэты? Знаете, как спокойно.  Как легко! Даже половицы не скрипят, будто бояться спугнуть твоё вдохновение. Лунное сияние окутывает тело. Танцуешь тихо, аккуратно, дабы не поднять пыль в воздух.
Опять скрип. Но я уже не обращала на это внимание. Привыкла, наверное. Опять тень. Уф, и к этому привыкла. Было непривычно одно – я была совершенно одна в этом доме, без них. Без тех двух идиотов, что ввязали меня в свои безумные, полные романтики и опасности приключения.

Свеча начинала потухать. Надо бы зажечь следующую, а это пускай догорает. Чиркнула спичка. Зажглась вторая свеча…

Не знаю,  откуда у меня привычка считать всё, что зажжётся, будь то свечи или одинокие окошки, окутанные светом.

Пережив столько эмоций и воспоминаний, я проголодалась. Разложила свою скромную трапезу у дальней стены, у самого камина. От него определённо шло тепло.  Прижавшись спиной к тёплой стенке и жуя бутерброд, я уставилась в окно. Не думаю ни о чём и в то же время обо всём. Странно так… сидеть здесь и не знать, где те двое безумцев, как они, что с ними… даже не помню, как мы расстались с ними. Помню одно: как – то летом мы не встретились. Всё. Конец. Всё закончилось, не успев начаться.  От этого навернулись слёзы на глазах,  и завернулось пару узелков в желудке. Забыла жевать. Как это на меня похоже. Вот как задумаюсь о чём – либо - всё остальное напрочь забываю. Иногда даже кажется, что забываю дышать.

Потянуло в сон. Хм, думаю пару часов можно и поспать.

***
Проснулась от того, что было жарко.  Ужасно жарко. Спина буквально горела! В комнате было подозрительно светло, хотя за окном ещё царствовала ночь.
В камине был разведён огонь!.. Повернув голову я увидела нечто такое, что заставило меня соскочить с места, зажать себе рот рукой и буквально вдавиться спиной в стену. Пульс и дыхание участились. В центре гостиной стоял скромно накрытый стол. Свечи. Букет цветов. Свежих цветов! Откуда?! Зима на улице! Лес! Слышались звуки рояля. Знакомая мелодия. На подставке рядом с роялем стоял большой канделябр с зажжёнными, наполовину сгоревшими свечами.  А за роялем сидел… человек. И вот тут мне стало действительно жутко.
Всхлипывая, я сползла по стене на пол. Незнакомец поднял голову и посмотрел на меня. Бледно – белое лицо скрывала красивая блестящая маска. Огоньки свечей весело плясали по лицу этого типа. Улыбался.

- Пожалуйста,  не надо… - сказала я. А если быть точной – прошептала.

Незнакомец встал из – за рояля и сделал шаг в сторону,  пряча одну руку за спину. Он был одет в чёрный смокинг. Лёгкий поклон головой.  Подготовился, гад. Фигура, надо отметить, была превосходная. Широкие плечи, прямая осанка, высокий рост. Тёмные, чуть вьющиеся волосы с прядкой белых, почти седых волос.  Мужчина сделал жест, предлагая подойти к себе, и развернул ладонь так, чтобы я могла убедиться – в руке ничего нет. Хм, а как насчёт второй руки?

- Не бойся. Прошу тебя…

Не бояться? Да без проблем, парень! Скользящими, медленными шагами я поплелась в его сторону. Старалась не выпускать из вида его руки и его самого в целом. Расстояние между нами сократилось до 10 шагов. На более близкую дистанцию я не решалась. Он осторожно улыбнулся и сделал несколько спокойных, уверенных шагов ко мне.

- Не подходите! – завопила я. – Пожалуйста… что вам нужно..?
- Успокойся, ангел. Я всего лишь хочу отдать тебе это, – спокойно ответил он. В моих руках оказался свёрток фиолетовой ткани, перевязанный двумя белыми атласными лентами.

Незнакомец развернул обе руки, показывая свою чистоту помыслов и открытость передо мной, и отступил назад, - примерь, пожалуйста.
Толком не понимая, чего от меня хотят, я развернула свёрток. Вниз, к ногам заструилась легкая фиолетовая ткань. Платье?  Что  происходит?

- Уверен, оно тебе пойдёт. Переодевайся.
- Что? Прям здесь? На ваших глазах?

Ухмылка. Пожатие плечами. Разворот.

- Так лучше?

После минутной паузы я буркнула «да» в ответ и начала быстро переодеваться.  Тоже мне джентльмен.
Что сказать, платье было восхитительным, и оно мне действительно шло. Оно было свободным, не пышным, на лямочках. Прямой простой силуэт. Под грудью завязывался бант из белой ленты.  Струящийся материал приятно холодил кожу.  Свои волосы я собрала и перевязала лентой.

- Можете поворачиваться, - просипела я.
- Ты… прекрасна… - он застыл на месте, его глаза жадно бегали по мне, изучали буквально каждый сантиметр тела. Я смутилась.  После он протянул мне руку и пригласил к столу.

Мягкие, сильные, горячие пальцы нежно обхватили мою ладонь.  Страх понемногу начал отступать. Это даже был не страх, а скорее просто шок. Горе – романтик помог сесть за стол и сел напротив меня. Открыл бутылочку полусладкого красного вина и наполнил бокалы. Я сделала пару глотков. Повисла тишина.

- Прошу, ешь что хочешь, - сказал он и обвёл руками всё, что имелось на столе.
- Спасибо.  Я не голодна.  Как вас зовут? Кто вы?
- Всего лишь призрак. Зови меня просто М.

Молчание.

- Ты красиво танцуешь.  Впрочем, как всегда.… Разреши пригласить тебя на танец.

Я еле заметно кивнула.

Через пару мгновений мы уже кружились в медленном танце. Сколько раз М пытался заглянуть мне в лицо, а я всё не давала ему возможности посмотреть в мои «ангельские» глаза, как он их называл. Не давала прижиматься к себе. Пару раз он предпринял попытку приблизиться ненавязчиво так, но, встречая сопротивление, отстранялся. Его дыхание было ровным и чистым, но сердце предательски выдавало волнение.  Сильные руки этого призрака слегка касались моей спины и даже не пытались сползти вниз. Мои же ладони лежали на его груди. Сердце незнакомца выбивало такт под моей рукой. Легонько провела пальцами. Он сделал короткий вздох и задержал дыхание. Я подняла голову. Глаза встретились. И мне уже не захотелось отводить их. Он смотрел так мягко и тепло, так жадно. Медленно он наклонился ко мне и коснулся губами моего лба. Я уступила, и оказалась в его крепких объятиях.

- Ангел… мой милый ангел.

          Почему мне кажется знакомым его голос, его движения?

Слабый треск старых виниловых пластинок и чудный женский голос разносился по дому. Подол платья шуршал по сухим доскам.  Двое кружили в незыблемой тишине заброшенного дома. Время остановилось. И мне не хотелось, чтобы оно вновь начало свое неумолимое движение вперёд. Хотелось, чтобы мой нежный призрак вечно держал меня в своих объятиях и не отпускал. Никогда.  А если я сплю? Что ж… пусть этот будет моим самым лучшим сном.

- Пойдём, - прошептал он. Мы подошли к роялю. – Садись рядом.

Он начал играть.

- Мелодия дома. Откуда ты её знаешь? – удивилась я.
- Я знаю этот дом не хуже тебя.
- Но откуда? Ты его хозяин?
- Милая, когда – то я считал себя им. Но это было давно. Очень давно. Я часто посещаю его таким, какой есть: старым, ветхим и одиноким. Я ждал тебя. Он ждал тебя.
- Ты не знаешь, что этот дом значит для меня.
- Знаю.
- Поверь, нет.

Он сильно ударил по клавишам. Задрожали струны под крышкой. Упал табурет.

- Не знаю? Я? Не знаю? – заорал он, взял мои руки в свои, я попыталась вырваться. Куда уж там мне… он дождался того момента, когда я перестану рыпаться и поднёс мои руки к своему лицу. Горячие губы обожгли мне запястья. – Прости. Прости. Я не должен был срываться. Прости.

Продолжая целовать мои руки, он опустился передо мной на колени.  Я начала чувствовать, что проникаюсь к этому человеку. Это так называемый стокгольмский синдром. Когда жертва влюбляется в своего агрессора или же они оба отвечают друг другу симпатией. Неожиданно мой милый агрессор вскочил на ноги и улыбаясь потащил за собой.

- Пойдём. Больше нельзя ждать. Это невыносимо. Но для начала я хочу завязать тебе глаза.

Я послушно повернулась спиной к нему и позволила ткани погрузить меня в кромешную тьму. Опять. Привидение аккуратно повязало ленту на глаза. Горячие пальцы осторожно взяли меня за плечи. Я почувствовала его дыхание на своей шее. Он прикоснулся к изгибу щекой. По телу пробежала дрожь. Он что – то шептал мне на ухо, но я ничего не разобрала.  Только слышала, как бешено бьются два сердца. М помог мне встать.  Одной рукой обхватил меня за талию, а второй держал меня за запястье…

***
Мы аккуратно поднимались по лестнице.  Ступеньки ужасно скрипели. Пару раз я поворачивала назад, потому что панически боялась провалиться, но М не давал мне этого сделать и настойчиво просил продолжить подъём.  Когда последняя ступенька была достигнута, я облегчённо вздохнула.
Повернули направо. Переступили порог. Сквозь ткань ударил яркий свет.

- Можешь снять повязку, - услышала я за спиной. Пелена спала. Я была в маленькой комнате… той самой, что считалась НАШЕЙ комнатой. Она была в идеальном порядке. Повсюду стояли свечи.  Тысячи свечей! Стеллаж и столик покоились на своих местах.  В комнате всё осталось так, как мы оставили во время последнего визита в этот дом. На противоположной мне стене я заметила что – то интересное. Прищурив глаза, я разглядела… рисунок. На рисунке были изображены трое детей, держащихся за руки. Кое – где облупилась краска. Тельца детей покрывали мелкие трещинки. Я опустилась на колени и заплакала. В памяти всплыл момент, когда Глеб рисовал его. Наш художник и музыкант, зачинщик всех приключений и главный мечтатель нашей компании.  М сел рядом.

- В углу стены Глеб написал одну фразу. Помнишь её?
- Salutem ex praeterito (*), - сдавленно прошептала я. Так вот откуда я её знаю!.. Я жила с этой фразой в голове на протяжении 9 лет и вспомнила её, перед тем как решилась на посещение богом забытого места. Не знаю, что она означает и как переводится. М приобнял меня за плечи.

На полу я заметила пару раскрытых книг с пожелтевшими и рассыпавшимися страницами. Я аккуратно подняла одну из книг и пролистала пару страниц. Из книги выпал листок…

«Мой друг. Мой милый, милый ангел. Милый незнакомец. Вот и всё, это моё последнее письмо, обращенное к тебе. Это последние строки, содержащие мысли о тебе, последние слова тоски по концу без начала… или тоски по началу,  но с сиюминутным концом? Нет. Тоски по началу без начала. Да, вот так правильно. Все закончилось, не успев начаться. Но прости, у меня нет времени на ожидания. Я не могу… мне слож… бя люб… Я должна идти вперед… я должна…» - местами слова были стерты временем, а дальше и вовсе было сложно разобрать написанное. Остались разборчивыми лишь две буквы - A. N.

- Парень выжил из ума, когда узнал, что его любимой больше не будет рядом, - прокомментировал М, - но не смог ничего сделать, чтобы удержать её и просто наложил на себя руки.
Перед смертью он везде подписал её инициалы.

Я печально улыбнулась, вложила листок в книгу и вернула её на законное место.

- Знаешь, я ведь тоже был на грани, когда в тот далекий мрачный день мы не встретились, - переходя на шепот сказал М и снял маску. Мягкий свет свечей озарил лицо двадцатилетнего юноши. Он улыбался мягкой и доброй улыбкой. Я придвинулась к нему настолько близко, насколько позволяла смелость, и заглянула в его голубые глаза. Мои любимые голубые глаза. Любимые с детства. Любимые до того мрачного дня.  А потом любовь уснула, и сейчас пробудилась вновь.

М провёл пальцами по моему подбородку, щеке, запустил пальцы в волосы и притянул к себе. Очень медленно приблизился ко мне и в первый раз слегка коснулся своими губами моих, после поцелуй стал настойчивей и уверенней.  Мои пальцы невольно сжались в кулак на его груди. Отстранившись, я прошептала:

- Я ненавижу фиолетовый цвет… и ты знаешь это.
- Привет из прошлого… от прошлого.
- Макс…

                                                                                                                                                                      Сны в заброшенном доме
                                                                                                                                                                        Автор: Диана Борисова
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) Salutem ex praeterito (лат.) - Здоровье из прошлого

Странные Сказки

0

14

Странный полк (*) или метаморфозы Духа

              (*) Странный полк - Cultural reference "Странная квартира"

из этих сыплется песок, из тех растёт трава.
что до меня - крошусь на соль. рушник и каравай
осталось взять и раздавать всем встречным и чужим.
не знаю, сможет ли кому-то это удружить.

я голем и не отличаю вовсе зла я от добра.
то резок, то медлителен и голос мой, и нрав.
когда же я остановлюсь, то смысла нет сдвигать.
а если вдруг я упаду, не встать без рычага.

я растворялась, вдаль водой несомая легко,
когда бурлил и закипал мой новый Рубикон.
но обернуться принуждает пряник или кнут
и восстанавливаюсь я, как только обернусь.

я вижу позади себя Гоморру и Содом.
я так прошла достаточно погибших городов,
прокладывая путь среди погашенных костров
и выбирая из глухих кривых окольных троп.

так - одному и смех и грех то, что другому - яд,
лишь мелочи прошедших дней, не то, что вижу я.
увидишь - я стою столбом, не надо мне мешать,
и скоро смолкнет вдалеке тяжелый громкий шаг.

                                                                                              соляной столб
                                                                                      Автор: Хижняк Ксения

Приказ по гвардии Преображенскому полку, подписанный императором, был им сердито исправлен. Слова: Подпоручик Киже, Стивен, Рыбин и Азанчеев назначаются император исправил: после первого к вставил преогромный ер, несколько следующих букв похерил и сверху надписал: Подпоручик Киже в караул. Остальное не встретило возражений. Приказ был передан.

Когда командир его получил, он долго вспоминал, кто таков подпоручик со странной фамилией Киже. Он тотчас взял список всех офицеров Преображенского полка, но офицер с такой фамилией не значился. Не было его даже и в рядовых списках. Непонятно, что это было такое. Во всём мире понимал это верно один писарь, но его никто не спросил, а он никому не сказал. Однако же приказ императора должен был быть исполнен. И все же он не мог быть исполнен, потому что нигде в полку не было подпоручика Киже.

Командир подумал, не обратиться ли к барону Аракчееву. Но тотчас махнул рукой. Барон Аракчеев проживал в Гатчине, да и исход был сомнителен.

А как всегда в беде было принято бросаться к родне, то командир быстро счёлся родней с адъютантом его величества Саблуковым и поскакал в Павловское.

В Павловском было большое смятение, и адъютант сначала вовсе не хотел принять командира.

Потом он брезгливо выслушал его и уже хотел сказать ему чёрта, и без того дел довольно, как вдруг насупился, метнул взгляд на командира, и взгляд этот внезапно изменился: он стал азартным.

Адъютант медленно сказал:

— Императору не доносить. Считать подпоручика Киже в живых. Назначить в караул.

Не глядя на обмякшего командира, он бросил его на произвол судеб, подтянулся и зашагал прочь.

Поручик Синюхаев был захудалый поручик. Отец его был лекарь при бароне Аракчееве, и барон, в награждение за пилюли, восстановившие его силы, тишком сунул лекарского сына в полк. Прямолинейный и неумный вид сына понравился барону. В полку он ни с кем не был на короткой ноге, но и не бегал от товарищей. Он был неразговорчив, любил табак, не махался с женщинами и, что было не вовсе бравым офицерским делом, с удовольствием играл на «гобое любви».

Амуниция его была всегда начищена.

Когда читался приказ по полку, Синюхаев стоял и, как обычно, вытянувшись в струнку, ни о чём не думал.

Внезапно он услышал своё имя и дрогнул ушами, как то случается с задумавшимися лошадьми от неожиданного кнута.

«Поручика Синюхаева, как умершего горячкою, считать по службе выбывшим».

Тут случилось, что командир, читавший приказ, невольно посмотрел на то место, где всегда стоял Синюхаев, и рука его с бумажным листом опустилась.

Синюхаев стоял, как всегда, на своём месте. Однако вскоре командир снова стал читать приказ, — правда, уже не столь отчетливо, — прочел о Стивене, Азанчееве, Киже и дочитал до конца. Начался развод, и Синюхаеву должно было вместе со всеми двигаться в фигурных упражнениях. Но вместо того он остался стоять.

Он привык внимать словам приказов как особым словам, не похожим на человеческую речь. Они имели не смысл, не значение, а собственную жизнь и власть. Дело было не в том, исполнен приказ или не исполнен. Приказ как-то изменял полки, улицы и людей, если даже его и не исполняли.

Когда он услышал слова приказа, он сначала остался стоять на месте, как недослышавший человек. Он тянулся за словами. Потом перестал сомневаться.

Это о нём читали. И, когда двинулась его колонна, он начал сомневаться, жив ли он.

Ощущая руку, лежащую на эфесе, некоторое стеснение от туго стянутых портупейных ремней, тяжесть сегодня утром насаленной косы, он как будто и был жив, но вместе с тем он знал, что здесь что-то неладно, что-то непоправимо испорчено. Он ни разу не подумал, что в приказе ошибка.

Напротив, ему показалось, что он по ошибке, по оплошности жив. По небрежности он чего-то не заметил и не сообщил никому.

Во всяком случае он портил все фигуры развода, стоя столбиком на площади. Он даже не подумал шелохнуться.

Как только кончился развод, командир налетел на поручика. Он был красен. Было настоящим счастьем, что на разводе не было по случаю жаркого времени императора, отдыхавшего в Павловском. Командир хотел рявкнуть: на гауптвахту, — но для исхода гнева нужен был более раскатистый звук, и он уже хотел пустить на рр: под аррест, — как вдруг рот его замкнулся, словно командир случайно поймал им муху. И так он стоял перед поручиком Синюхаевым минуты две.

Потом, отшатнувшись, как от зачумлённого, он пошёл своим путем.

Он вспомнил, что поручик Синюхаев, как умерший, отчислен от службы, и сдержался, потому что не знал, как говорить с таким человеком.

                                                                                                                                  из книги Юрия Тынянова — Подпоручик Киже

Странные Сказки

0

15

Когда - то мы напишем Чистовик

Да уж

0

16

Спустившийся с сыра

Счастливый чёрный кот сидел на крыше.
Он был пушист и только что поел.
Мурча с улыбкой мирно вверх глядел.
А выше? Только небо было выше.

Всем невдомёк, но небо у котов
Иначе выглядит, чем думается нам.
Понять его доступно лишь котам.
Их мир другой, но все же он таков.

Его друзья считали чудаком,
Котята с уваженьем - звездочётом.
И голуби со страхом и почетом
Его с охотой приглашали в дом.

Наш чёрный друг всё ждал головку сыра,
Которая вот - вот взойдёт на небе.
И хороша сама - собой, а не на хлебе.
Она большая и такая вся из дырок.

                                                    Кот звездочёт (Избранное)
                                                     Автор: Ксения Широкая

У кота-сёрфера я заметил несколько странностей.

Странность первая: он был котом-сёрфером. Странность вторая: он был в футболке. С надписью «КОТ – ГЕРОЙ, ПЁС – ОТСТОЙ» (*). Странность третья: он держал закрытый зонтик, словно боялся промокнуть.

А ведь это, если вдуматься, последнее, что должно волновать сёрфера.

Кот поймал хорошую волну и заскользил по ней. Но стоило ему приблизиться к берегу, как он совершил ошибку – раскрыл зонт. Резкий порыв ветра унес сёрфера в небо. Еще секунда – и он врезался бы в чайку. Но даже она, казалось, его не заметила.

Кот парил надо мной, как пушистый воздушный шар. Я посмотрел наверх. А он – вниз. И помахал мне. На нем был чёрно - белый плащ, в котором он очень походил на пингвина из одной компьютерной игры. Не хватало только галстука-бабочки и цилиндра. Казалось, он спешил на какой-то праздник. По-моему, я его уже где-то видел.

– Креншоу, – прошептал я. Я огляделся. Вокруг кого только не было: и строители песчаных замков, и метатели фрисби (**), и охотники за крабами. Но никто из них не замечал летающего кота-сёрфера с зонтом.

Я изо всех сил зажмурился и досчитал до десяти. Медленно досчитал. Казалось, десяти секунд мне хватит на то, чтобы перестать сходить с ума. Немного кружилась голова. Но такое порой случается, когда я голоден: я ничего не ел с самого завтрака. Открыв глаза, я облегченно выдохнул. Кот исчез. Надо мной было только бескрайнее и пустое небо. Хоп. Зонт, словно гигантский дротик, вонзился в песок совсем рядом со мной.

Он был жёлто - красный, разрисованный улыбающимися мышатами. На ручке цветными карандашами были выведены слова: «ЭТОТ ЗОНТ ПРИНАДЛЕЖИТ КРЕНШОУ». Я снова закрыл глаза и досчитал до десяти. Я открыл глаза, и зонтик – или зонт, как его ни называй, – исчез. И кот вместе с ним. Был конец июня, погода стояла солнечная и теплая, но по моей спине пробежал озноб. Я ощутил то, что чувствуешь за мгновение до прыжка в глубокий бассейн. Будто вот-вот окажешься в другом мире. Последний шаг еще не сделан. Но ты уже знаешь, что возврата нет.

                                                                                                                                                                                Креншоу
                                                                                                                                                                  Автор: Кэтрин Эпплгейт
_________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) С надписью «КОТ – ГЕРОЙ, ПЁС – ОТСТОЙ» - Автор данного поста, согласен, но со всем, что про артикулировал Кот - Сёрфер.

(**) метатели фрисби - Фрисби — это общее разговорное название летающих дисков, используемых для активного отдыха на открытом воздухе. Технически же так назывался бренд, под которым эти игровые снаряды впервые выпустила американская компания Wham-O в середине ХХ века. Их популярность оказалась так велика, что со временем «фрисби» превратилось в имя нарицательное, и так стали называть все летающие диски.

Странные Сказки

0

17

Радиола

Вот молодая прекрасная леди,
Белый платок – её жизнь и тоска.
Мальчик родился, но ужин был беден,
Она усыпила его на века.

Маргарита:

Постой, назови мне имя несчастной,
У ней не по правилам душу томят.
Её соблазнил мужчина тот властный,
И пусть приговор с неё будет снят!

Сколько здесь тёмного, нет просветленья,
В каждом – преступник, губитель души.
Ты, Королева, забудь на мгновенье,
Тёплые нотки чистейшей любви.

Воланд:

Все собрались! Вас приветствую стоя!
Я пью ваше здоровье, господа!
А у меня занятие простое,
Живу грехами вашими всегда!

                                 БАЛ У САТАНЫ («МАСТЕР И МАРГАРИТА») ИЗБРАННОЕ.
                                                           Автор: Calico Irina

– Я знаю пять языков, кроме родного, – ответил гость, – английский, французский, немецкий, латинский и греческий. Ну, немножко ещё читаю по - итальянски.
– Ишь ты! – завистливо шепнул Иван.

Жил историк одиноко, не имея нигде родных и почти не имея знакомых в Москве. И, представьте, однажды выиграл сто тысяч рублей.

– Вообразите моё изумление, – шептал гость в чёрной шапочке, – когда я сунул руку в корзину с грязным бельем и смотрю: на ней тот же номер, что и в газете! Облигацию, – пояснил он, – мне в музее дали......

***

– Дальше? – переспросил гость, – что же, дальше вы могли бы и сами угадать. – Он вдруг вытер неожиданную слезу правым рукавом и продолжал: – Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!

Так поражает молния, так поражает финский нож!

Она-то, впрочем, утверждала впоследствии, что это не так, что любили мы, конечно, друг друга давным-давно, не зная друг друга, никогда не видя, и что она жила с другим человеком, и я там тогда… с этой, как её…

– С кем? – спросил Бездомный.
– С этой… ну… этой, ну… – ответил гость и защёлкал пальцами.
– Вы были женаты?
– Ну да, вот же я и щёлкаю… на этой… Вареньке, Манечке… нет, Вареньке… ещё платье полосатое… музей… впрочем, я не помню.

Так вот она говорила, что с жёлтыми цветами в руках она вышла в тот день, чтобы я наконец её нашёл, и что если бы этого не произошло, она отравилась бы, потому что жизнь её пуста.

                                                        из романа М.А. Булгакова - «Мастер и Маргарита». Глава 13. «Явление героя». (Избранное)
____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Молодые люди, спутники Азазелло, улыбаясь безжизненными, но приветливыми улыбками, уже теснили господина Жака с супругою в сторону, к чашам с шампанским, которые негры держали в руках. По лестнице поднимался вверх бегом одинокий фрачник (*).

– Граф Роберт, – шепнул Маргарите Коровьев, – по-прежнему интересен. Обратите внимание, как смешно, королева – обратный случай: этот был любовником королевы и отравил свою жену.
– Мы рады, граф, – вскричал Бегемот.

_______________________________________________________________________________________________________________________________

(*) поднимался вверх бегом одинокий фрачник -  Портной, специалист по шитью фраков.

                                                   из романа М.А. Булгакова - «Мастер и Маргарита». Глава 23. «Великий бал у Сатаны». (Избранное)
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

- Да и притом вы сами – королевской крови.
– Почему королевской крови? – испуганно шепнула Маргарита, прижимаясь к Коровьеву.
– Ах, королева, – игриво трещал Коровьев, – вопросы крови – самые сложные вопросы в мире! И если бы расспросить некоторых прабабушек и в особенности тех из них, что пользовались репутацией смиренниц, удивительнейшие тайны открылись бы, уважаемая Маргарита Николаевна. Я ничуть не погрешу, если, говоря об этом, упомяну о причудливо тасуемой колоде карт. Есть вещи, в которых совершенно недействительны ни сословные перегородки, ни даже границы между государствами. Намекну: одна из французских королев, жившая в шестнадцатом веке, надо полагать, очень изумилась бы, если бы кто-нибудь сказал ей, что её прелестную прапрапраправнучку я по прошествии многих лет буду вести под руку в Москве по бальным залам.

                                                                 из романа М.А. Булгакова - «Мастер и Маргарита». Глава 22. «При свечах». (Избранное)
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

В частности же, уверяю вас, вам он ни в каком случае не угрожает. Вы умрёте другою смертью. – Может быть, вы знаете, какой именно, – с совершенно естественной иронией осведомился Берлиоз, вовлекаясь в какой-то действительно нелепый разговор, – и скажете мне? – Охотно, – отозвался незнакомец. Он смерил Берлиоза взглядом, как будто собирался сшить ему костюм, сквозь зубы пробормотал что-то вроде: «Раз, два… Меркурий во втором доме… луна ушла… шесть – несчастье… вечер – семь…»

               из романа М.А. Булгакова - «Мастер и Маргарита». Глава 1. «Никогда не разговаривайте с неизвестными». (Избранное)

Странные Сказки

0

18

Актриса для настоящих героев

                  И научите её, уж наконец, говорить по -испански

Такой уж был человек! Позволить обидеть себя он никак не мог согласиться, а тем более дозволить себя затереть, как ветошку, и, наконец, дозволить это совсем развращённому человеку. Не спорим, впрочем, не спорим. Может быть, если б кто захотел, если б уж кому, например, вот так непременно захотелось обратить в ветошку господина Голядкина, то и обратил бы, обратил бы без сопротивления и безнаказанно (господин Голядкин сам в иной раз это чувствовал), и вышла бы ветошка, а не Голядкин, — так, подлая, грязная бы вышла ветошка, но ветошка-то эта была бы не простая, ветошка эта была бы с амбицией, ветошка-то эта была бы с одушевлением и чувствами, хотя бы и с безответной амбицией и с безответными чувствами и — далеко в грязных складках этой ветошки скрытыми, но все-таки с чувствами...

                                                                                                                                          Фёдор Михайлович Достоевский - «Двойник» (Цитата)

В этом городе - зеркально узнаваемые лица,
потому и не рассматриваешь утром в зеркале гостиной
ювенильные прыщи, ювелирные морщины,
с трёх каратной слезой на щеке и выпавшей ресницей.

Пьёшь кофе с имбирным пряником в кафе, слушаешь,
как двойник за соседним столиком шёпотом, вполоборота
ругается с кем-то… поворачиваешь голову... кто-то
оказывается двойником обожаемого мужа:

та же рубашка, заправлена так же неряшливо,
сутулые плечи, капли пота на лысине,
взгляд сына, прогулявшего урок английского…
раздражённая, делаешь променад по кладбищу.

Вот Анна. Умерла чуть моложе меня, в прощёное воскресенье,
вот Мария - такой я стану лет через тридцать,
читаешь себе эпитафии - помним, скорбим, любим, веруем…
не особо верится, но приходит успокоение,

возвращаешься в квартиру, ложишься спать и
слышишь: двери, поскрипывая, впускают гостью,
и опять не верится - смерть заходит соседкой, по- свойски,   
с заспанными глазами, в бумазейном халате (*).

в её руке сигарета, банка из-под варенья,
хриплым голосом спрашивает: «не одолжишь немного соли?»
у неё такое знакомое лицо… знакомое до боли,
до боли где-то в области солнечного сплетенья,

напрягаешь память - ужин у Смирновых, лёгкое головокружение…
Мерло на скатерти, прыгающие орешки в торте.
и эта женщина сидела тогда напротив…
ещё подумалось - какое нечёткое зеркальное отражение…

                                                                                           город двойников
                                                                                  Автор: Света Чернышова
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) в бумазейном халате - Бумазея (от фр. bombasin, от итал. bambagia — «хлопок») — плотная хлопчатобумажная ткань саржевого, реже полотняного переплетения с начёсом на одной, обычно изнаночной, стороне. Встречалась также ткань с начёсом с обеих сторон.
Бумазея выпускается набивной, гладкокрашеной, иногда — отбелённой.
Благодаря начёсу эта ткань мягка и хорошо сохраняет тепло.
Обычно из бумазеи шились женские кофты и платья, а также мужские косоворотки и тёплое нижнее бельё.

Странные Сказки

0

19

О чём поёт ночная птица ? (©)

                                  (исправленному верить)

Любимые куклы, старая классика,
Ты остаёшься со мной на всю ночь.
Милые стрелочки, вся математика
В  этой квартире, где только вдвоём
Будем пить чай на огромной постели.
Бессонные сутки обнимут рассвет,
Веки закрыты, я их поцелую.
Может быть завтра, а может и нет
Ты мне ответишь, когда же настанет
Наш долгий час, тот который я ждал,
В ночь, когда солнце утонет в тумане,
Ты в моём сердце оставишь кинжал.

                                                Любимые куклы, старая классика...
                                                    Автор: Рассказова Екатерина

Отшумели  голоса,  затихли  всплески  детских  криков,  не слышно  упругих  ударов по  мячу, иссяк  скрип качелей. Тишина обволокла  пространство  парка.

Из-за  туч вышла полная   луна, посылая   голубоватый  свет,   от которого  деревья   с  нежной листвой светились. Лунный свет проникал    в отдалённые  уголки   парка, он приглашал   на танец тонкие  берёзы, упругие туи, мимолетно подчеркивал  горделивость  нарциссов, придавая полётность усталым азалиям.   
   
Каштан, замыкающий  западное крыло парка, чувствовал себя именинником.  Расцветшие на его ветках  белые свечки  теплились и  мерцали  не хуже лунных  лучей.

Молодая птица,  этой  весной  увидевшая свет  в кроне каштана,  пошевелила  ветку, вылетела в парковое пространство, достигла  небольшого  фонтана и     плавно   опустилась  на круглый бордюр.   В дневное  время юная обитательница парка  не рискнула  бы   появиться  в  месте,   излюблённом   детишками  и  родителями,  но в полночь  совсем  другое дело.   Серая  с чёрной  головкой   птица   спрыгнула   на дно фонтана, скомпонованного из  четырёх Лягушек,   выплевывавших изо ртов тонкие струйки воды.    Лягушки    погрузились  в затяжной сон, где они, по всей вероятности, томно квакали, млея в зарослях  рогоза на берегу   деревенского  пруда.

В ночном фонтане воды птице было едва по щиколотку.  Утолив жажду,  птица переместилась  на край фонтана и застыла в лунном свете как изваяние.   
     
Появление  подгулявшего мужичка нарушило гармонию парка. Птица встрепенулась, молодые   крылья  унесли её в  зелёную плоть каштана.       

Ей вспомнилась  мать,   сующая в  клювик  что-то   вкусное,  которого    было всегда мало,  вспомнилось, как  мёрзла  в ранние часы, ведь  встающее  в   красноватом    мареве  солнце ещё  не давало тепла, а  от земли тянуло холодом. Припомнила час, когда она  впервые  покинула  гнездо  и  только чудом  уцелела,  не став добычей  юного сеттера.     

Лунный  свет  волнообразно  струился,  расширяя ареал.  Вот он приблизился к  задумчивой  ели, окутал её  высокую сутулую фигуру флером и признался  в тайной любви, а та слушала, боясь  пошевелиться, чтобы не нарушить очарование  мига.
   
Каштан погрузился  в ночное  безмолвие,  просматривая  вереницу  каштановых  снов, а  молодая птица, едва уместившись в ставшем маленьким гнезде, витала в  облаках.

                                                                                                                                                             Особенности лунной ночи в парке
                                                                                                                                                                       Автор: Ирина Качалова

В царстве Морфея

0

20

И Дух веет..

Директор. Здравствуйте, дорогие. Поздравляю, у нас педсовет.
Всё. (выдыхая) Сла-а-ва Богу...
Директор. Ну-ну, не юродствуйте...
Все. Мы не юродствуем...
Директор. Кто за, чтобы открыть?
Все. (поднимая руки), мы - за!
Директор. Единогласно?
Завуч. А как же? Против - нет? Единогласно.
Директор. Отлично, начинаем. В повестке два вопроса: итоги чертверти и личное дело Кронникова - ученика 8-го "Гэ".
Классный руководитель 2. О безобразиях и...
Директор. Не торопитесь.
Классный руководитель 2. (всхлипнув) это надо же так, это какой -то ужас и позор!...
Директор. Он тут?
Классный руководитель 2. Да,да, сидит в коридоре.
Директор. Мама здесь?
Классный руководитель 2. Нет.
Директор. Почему?
Классный руководитель 2. Смена у неё...
Директор. Есть смысл без матери? Отец где?
Классный руководитель 2. Отец везде...
Директор. Понятно.

                                                ПЕДСОВЕТ (ОТРЫВОК)
                                                пьеса в одном явлении
                                     Автор: Безродний-Савенков Валерий
                                           

Четыре учёных мартышки
Ногами листали книжки…
На каждой ноге — пять пальцев:
Четырежды пять — двадцать.

                              из таблицы умножения в стихах А. Усачева

Странные Сказки

0

21

DL

Дмитрий Леночкин
dlenockin@gmail.com

0

22

Город - Мечта


____________________________________________________________________________

Город - Тоска

Солнце встало над городом,
Растянулась над проводом,
Коснулось лучами домов,
"Где же тюрьма из моих оков?"
Город - тюрьма, я в ней томлюсь.
Хотя и "тюрьмой" своей я горжусь.
Место красивое, но не для меня.
Никто мне не скажет:"Я люблю тебя".

                                Город - тюрьма (Избранное)
                                Автор: Тасия Дубровская

0

23

Домик для красавца

Дремлет в гараже автобус,
У него такой режим,
Целый день он крутит глобус,
Ночью только недвижим.

И сверкая перламутром (*),
Выезжая на перрон,
Наш автобус ранним утром
Пассажиров ждёт в салон.
Утром снова на дорогу,
А сейчас он крепко спит,
За его здоровьем строго,
Целый штат людей следит.

                                        Автобус (Отрывок)
                                  Автор: Елена Филоненко

(*) И сверкая перламутром - Перламутр (от нем. Perlmutter — «мать жемчуга») — внутренний слой раковин пресноводных и морских моллюсков. Это органико- неорганический композиционный материал натурального происхождения.
Жемчуг и перламутр имеют почти одинаковый состав.

Интенсивная автомобилизация крупных зарубежных городов вызвала широкое развитие автогаражного строительства, в котором были применены оригинальные конструкции, интересные планировочные, конструктивные и архитектурные решения.

Одноэтажные гаражи чаще всего используются для грузовых автомобилей и автобусов. Следует отметить, что современные отечественные одноэтажные гаражи более совершенны в планировочном отношении, нежели зарубежные, в то время как конструкции последних весьма прогрессивны.

В планировках советских гаражей значительно больше придается значения взаимной внутренней связи между основными гаражными зонами.

Принятые в СССР санитарные нормы способствуют более чёткому разделению гаражных помещений в зависимости от их функционального назначения.

В зарубежной практике гаражного строительства нередко хранение и производство совмещаются в одном помещении. Так, например, часто в стоянке производятся моечно  -уборочные и ремонтные операции, а также заправка горючим.

Ниже приводится несколько примеров зарубежных одноэтажных гаражей.

1. Автобусный парк «Гарстон» на 150 автобусов в Лондоне (рис. 53, 54) является центральным для района и обслуживает ремонтом автобусы нескольких филиалов.

Парк состоит из отдельно стоящего, обращенного к улице административного здания, в котором расположены бытовые и конторские помещения, и производственного корпуса, вмещающего стоянку и ремонтный сектор. Заправка автобусов топливом и моечно-уборочные операции производятся в манеже - стоянке на поточных линиях, размещенных при въезде.

Смазка выполняется на тупиковых местах, расположенных также в манеже - стоянке. Ремонтная зона оборудована тупиковыми ремонтными постами. Расстановка автобусов в стоянке — строчная. Покрытие гаража выполнено из монолитных железобетонных сводов - оболочек.

Рис. 53. План автобусного гаража "Гарстон" в Лондоне

1 — административный корпус; 2 — стоянка; 3 — ремонт; 4 — 11 — цехи и подсобные помещения

                                                                                                                  ПРОЕКТИРОВАНИЕ ГОРОДСКИХ ГАРАЖЕЙ (ОТРЫВОК)
                                                                                                                                        Автор: Э. М. ХЕВЕЛЕВ

Странные Сказки

0

24

А у нас ?....  Одно "Федорино горе"... понимаешь

  Посуда, украшения, винтажная одежда - всё это Сенной рынок в Стокгольме. Даже, вы не поверите!- нашла у кого-то на лотке знаменитый чайный сервиз... Ленинградского Фарфорового завода с "кобальтовой сеточкой" - несбыточная мечта моей мамы! В советские времена было жутко престижно и дефицитно! А тут, смотрю - стоит! 12 пар - чайные и кофейные чашки. 6 пар таких, 6 пар таких. 700 крон. Всего лишь. Нет, порознь их не продавали. Только сервизом. Эх! Жаль! Мама так мечтала о такой чашке!

    Бродила я там, надо сказать, довольно долго, больше часа, если не все два. Такие места надо посещать вдумчиво и неторопливо. Поскольку найти из того, что было заказано не получилось, а уходить с пустыми руками я не собиралась, то я всё равно отоварилась. Купила стаканчики для айриш - кофе, хотя у нас его никто не пьёт, но уж очень они красивые были и кукол себе в коллекцию. А в подарок получила фигурку собачки из киндер - сюрприза.

Выйдя с рынка я повернула по Дроттнинггатан в сторону Королевского дворца. В моих планах было ещё успеть на Сёдермальм. А там меня давно привлекал один дом, похожий на средневековый замок.

                                                                                                                       Блошиный рынок, или путешествие в Стокгольм. -2 (Избранное)
                                                                                                                                                        Автор: Анастасия Игнашева

Австрия, Вена: рынок Am Hof Markt

Четвёртый известный рынок расположен на самой старой площади Вены, на Am Hof. Еще в 19 веке на этой площади располагались торговые ряды, правда в то время здесь продавали рыбу. По площади Am Hof Markt относительно небольшой, обойти его можно максимум за полчаса.

Странные Сказки

0

25

Городская официальная газета «Всё идёт по плану» (*)

(*) «Всё идёт по плану» - Переделанная культурная отсылка - Я купил журнал "Корея", там тоже хорошо. Правда мэр  Пак Хын Чжун  заметно хуже, чем у нас (*).
(*) Пак Хын Чжун  заметно хуже, чем у нас - Пак Хын Чжун исполняет обязанности мэра города Пусан с 8 апреля 2021 года.
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Три процента тёмного прошлого

Сделаем город культурным и чистым!
Скажем - активное нет аферистам!
Скажем - активное нет хулиганам,
и проституткам, и наркоманам!

Улицы станут светлее и чище!
Всех тунеядцев лишить надо пищи!
Кто не работает, тот пусть не ест!
Каждый несёт свой пожизненный крест.

Надо сражаться и надо бороться!
Враг наш не дремлет и не сдаётся!
Если сдаётся, мы в плен не берём!
Пусть нарастает свершений объём!

Пусть нарастает свершений размах!
Крепко победу мы держим в руках!
И вопреки онанистам, таксистам (*),
сделаем город культурным и чистым!

                    Сделаем город культурным и чистым!
                                Автор: Вадим Шильцын

(*) И вопреки онанистам, таксистам - Историческая  отсылка к тёмному прошлому. Современный таксист, по - преимуществу, находится в первых рядах борьбы за культуру быта.

Уши у Саши были проколоты и мне, страсть как, хотелось тоже их проколоть, чтобы красоваться в золотых серёжках.

Но рассказы подруг, как в салоне им из пистолета прокалывали уши гвоздями, меня не впечатляли.

- Ты приходишь, раз-два и всё готово, - звучало более оптимистично, но после слов о гвоздях и пистолетах, казалось не правдоподобно.

Сашеньки рассказала, что ей уши проколола мама сама и это было совсем не больно и я обратилась со своей просьбой к тёте Вале. Она с радостью согласилась помочь моему горю и с лёгкой руки вечером, после наших занятий лёгкой атлетикой, быстро проколола мне уши между двумя хлебными корками, прокалённой на огне иголкой.

Я очень обрадовалась, что процесс оказался таким быстрым и безболезненным, но счастье было преждевременным, так как серёжки я принесла крайне не удачные. У них был французский изогнутый замок с фиксатором, что значительно утяжеляло процесс моего преображения.

Крючкообразный замок категорически отказывался входить прямо по свеженьким проколотым отверстиям в моих ушах, норовя сделать собственные туннели в моих крошечных ушках.

После гестаповских пыток миссия была выполнена, я, как истинная партизанка даже не пикнула во время экзекуции и не проронила самой крошечной слезинки.

- Большое спасибо, - поблагодарила я тётю Валю и счастливая побежала домой.

Наши дома стояли перпендикулярно друг другу и до моего подъезда нужно пройти всего шесть подъездов по хорошо освещенной дороге.

Я удивилась, как быстро стемнело. За такой короткий промежуток времени всё небо успело заискриться миллионами звёзд, улыбающимися мне свысока, весело подмигивающими, сияющими от радости за моё преображение глазами.

Снег скрипел под ногами. Мороз мигом разрумянил мои щёчки. С каждым шагом серьги казались тяжелее и тяжелее, сначала словно сливы, затем словно яблоки, а в подъезде они уже стали казаться арбузами, притягивая меня неподъёмной ношей к новой и новой ступеньке.

Но я настоящий храбрый боец и не привыкла отступать на полпути, поэтому чуть-чуть растерев пылающие мочки уха, переведя сбившееся дыхание и успокоив, бешено бьющееся от счастья сердце, счастливая поднялась домой, гордая за своё самостоятельное решение и просто королевский вид в маминых золотых серьгах.

Конечно, это был сюрприз, я никого заранее не предупреждала о своём решение и серьги стащила втихаря из маминой шкатулки.

За одно мгновение открывающейся двери я представила счастливые, гордые за моё мужество и отвагу взгляды родителей и сестры, влюблённые взгляды всех мальчишек и долгий посиделки с детальным рассказом о моём приключении. В это мгновение я была невероятно счастлива и абсолютно не могла представить, что дома получу по первое число за опоздание и не смогу час произнести не слова, захлёбываясь в своих горьких слезах и вздрагивая от продолжительных всхлипываний.

P.S.

В память об этом дне мне остались не только проколотые уши, но и трудно проходимые лабиринты в них, поэтому всем настоятельно рекомендую проходить данную процедуру в проверенных местах, с помощью пистолета и гвоздиков.

                                                                                                                                                                      Как я проколола уши. (Отрывок)
                                                                                                                                                                  Автор: Анна Витальевна Солнечная

Странные Сказки

0

26

Я на свиданье с вечером приду

Тихий и ласковый вечер,
Нежно играет рояль,
Тени бросают нам свечи,
Зябко, набросила шаль.

Плавно скользят силуэты,
Теней по тёмной стене,
И навевают сюжеты
Новой мелодии мне.

Ноты кружатся, танцуют,
По клавишам пальцы скользят,
Воображение рисует
То, что боимся сказать.

Тихий и ласковый вечер,
Нежно играет рояль,
Звёзды на небе и свечи,
И романтизма вуаль.

                            Автор:  Ирина Шах

Шли мы вечером домой. Я, мама и Маша. Мы ходили кормить уток на большой пруд. А теперь, вот, шли себе обратно. Уже начинало темнеть, на детских площадках никого не было – все разбежались по домам. Одни мы шли по тротуару,  мимо какой-то детской площадки. И Маша, конечно же, стала показывать на неё. На площадку. И «кач-кач!» кричать. Это, на её языке, означало, что нам туда очень срочно надо.

Маша качаться может целый час на качелях. У мамы даже руки устают её качать. Вот и тут Маша кричит «кач-кач!» и из коляски вылезать пытается. Да и мне, тоже,  захотелось зайти – на немножечко. Мы тут редко бываем, я такую площадку и не помню. К тому же, я увидела качели такие интересные – круглые. А внутри круга два сиденья. Садишься в них, друг напротив друга, и качаешься. Вот, я и говорю маме:

- Мам! Может, правда, - зайдём? На качелях, вон тех, покатаемся?

А мама говорит:

- А, давай! Только ненадолго! Вон, - ночь уже.

    И мы зашли. Мама коляску поставила, Машу вытащила. Смотрим на качели на эти. А они, вот тебе раз, - качаются! И вокруг – никого нет.

- Ой! Мама! – говорю. – Почему качели качаются?!
- Не знаю! – говорит мама удивлённо. – Волшебные, наверное, качели то!
- Как это?! – почти шёпотом спрашиваю я.
- А я не знаю, как. Но ведь они же качаются?
- Качаются! – Подтвердила я, не открывая глаз от волшебных качелей.
- Ну и вот! А обычные качели разве сами качаются?
- Не-а, не качаются! – Ответила я. И стало мне как-то страшновато.
- Мама! – Говорю. Давай, мы пока на чём-нибудь другом покатаемся?
- Давай! – Соглашается мама. - А, пока что?
- Чего, пока что? – Не понимаю я.
- Покачаемся на другом, пока - что не случится? – Поясняет она.
- Пока эти. Волшебные - не остановятся. - С опаской поглядывая на продолжающиеся качаться качели, говорю я.

    Мы с Машей залезли на карусель, и мама стала нас потихонечку катать. Она всегда катает потихонечку, если с Машей. Боится, что Маша с каруселек чебурахнется.

- А, может, они вообще не остановятся? – с каким-то хитреньким видом спрашивает мама. И тоже на качели поглядывает.
- Почему не остановятся? – удивляюсь я.
- Ну, они же волшебные. Не захотят, и не остановятся. – Пожимает плечами мама.
- Мам, но, ведь, волшебства не бывает?! – не сдаюсь я.
- Что ещё за новости? Кто сказал? Почему не бывает?! – Возмущается мама.
- Ну, вот, тогда почему… - Начала, было, я. А потом передумала и только сказала:
- А-а-а! Ничего. Ладно.
- Ладно, так ладно! А, идём, на них покатаемся! На этих волшебных качелях! Наверняка, если на них покатаешься, все желания сбудутся.
- Ой, нет! – Я испуганно вытаращиваю глаза! – Мама! Я боюсь! – Очень и очень честно заявляю я.
- Ну, можно, - хотя бы я покатаюсь?! – Плаксиво говорит мама.
- Н-е-е-е-т! – Совсем уж испуганно говорю я. – А, вдруг, с тобой что-нибудь случится?!
- Да, ладно тебе! Что случится?! Ну, сбудутся все мои желания. Разве плохо?! Кстати, вон, смотри, они, вроде бы, останавливаются. – С сомнением в голосе заметила мама.
- Да? – Я посмотрела внимательно на волшебные качели. Вроде бы они качались медленней. А, может быть, мне просто так показалось. Одно могу сказать точно  - они всё равно качались.
- Мама! – Говорю я и чувствую, что по спине бегают эти самые мурашки. Так вот - прыг, да скок, по моей спине. Прыг, и опять – скок! – Давай мы домой пойдём!
- А, как же, волшебные качели?! – удивляется мама. – А желания?!
- Но, мы, ведь, не знаем точно, что будет, если на них покачаться? – уточняю я у мамы.
- Так точно! Точно не знаем! – Подтверждает она мои опасения. – Ну, домой, так домой! Идём! – И сажает Машу в коляску. А Маша как давай реветь! И опять кричать «кач-кач!».
- Что, Машунь, очень хочется на волшебных качелях покататься? – А Маша в ответ изо всех сил головой кивает. Как такая игрушка с головой на пружинке.
- И мне хочется. Но, Марина, видишь, - боится. Так что, – мы идём домой. К тому же, вон, - темно уже совсем.

   И мы стали выходить с площадки. По такой специальной узенькой дорожечке. Уходя, я ещё раз обернулась на качели. И, вдруг, я увидела на них двух девочек - школьниц. Они как ни в чём ни бывало сидели друг напротив друга, качались и о чём-то перешептывались. Что они школьницы, это я сама поняла. Потому что они - явно старше меня, а мне уже скоро в школу.

Вот я и подумала,  они, значит, точно - школьницы!

- Ой! Мама! – Громким шёпотом говорю я. – Что с ними теперь будет?!
-  Сбудутся все желания! – Радостно объявила мама.
- Ну, нет! – возразила я.
-  Почему это, ну нет?! Чего же плохого в том, что у них желания сбудутся? – строго спросила мама.
- Да, нет. Это не плохо! – Пояснила я. – Но мы, ведь, точно не знаем, сбудутся, или не сбудутся.
-  Да-а-а… - Подтвердила мама. – Пока сами не попробуем, не узнаем. Ни, что с девочками стало, ни что там, на этих качелях, с желаниями приключается.
- И что же делать?! – огорчённо спросила я. Мы уже дружно направлялись к дому. Мама катила коляску, Маша, забыв уже о «кач-каче», показывала всем собачек, гуляющих перед сном со своими хозяевами, и кричала «гав-гав», а я катилась рядом с ними на самокате.

- Кататься! – Беззаботно ответила мама. – Только, знаешь, что?
- Что? – Спросила я. Потому что, конечно же, - не знала, что.
- Боюсь, что они не всегда волшебные.
- Почему не всегда? – удивилась я.
- Ну, вот, мы бывали, ведь, раньше на этой площадке?
- Бывали, вроде бы. – Постаралась вспомнить я. Вспоминалось, правда, как-то не очень.
- Бывали - бывали! – Подтвердила за меня мама уверенным голосом. - И качели эти тут были. И мы на них даже катались. И сами они тогда не качались. Точно могу сказать.
- А когда?! – тревожно спросила я.
- Когда они бывают волшебными?! – Догадалась мама
- Ага! – Подтвердила я.
- Да, откуда же мне знать? Пожала мама плечами. Вот, - сегодня были. Но мы ушли. А, когда в следующий раз будут. Мне не известно.
- Мам, - тихо спросила я, - а мы завтра туда сходим?
- Завтра? – Повторила мама. – Может и сходим. Завтра виднее будет. А сегодня вон – ночь уже. Смотри, - темень какая. Побежали-ка скорее ужинать.

                                                                                                                                                                        Волшебные качели
                                                                                                                                                                     Автор: Ирина Рослова

Странные Сказки

0

27

Вступление (*). Мы город Изумрудный..

(*) Вступление - Вступление.. Вступление будет длинным. Но слушатель всё ровно доберётся до основного сюжета радиопостановки, если, конечно, проявит терпение. 

Устав от извечных тревог и сомнений,
Желая увидеть рассвет,
Я отправляюсь в страну сновидений
За Белым Кроликом вслед.
Я стану сражаться за правое дело,
Я буду творить чудеса.
Предстану драконом, певцом, королевой.
Сквозь горы пройду и леса.

Для милого друга дошив орифламму (*),
Русалкой залягу на дно,
А после - голодным вампиром восстану,
Наведаюсь в чьё -то окно...
Страну защитив, с именем Бога
Я ведьмой сгорю на костре
И самым последним из единорогов
Исчезну в туманной мгле
.

                                  СТРАНА СНОВИДЕНИЙ
                                      Автор: hisimal
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) Для милого друга дошив орифламму - Орифламма. Небольшой штандарт французских королей, первоначально составлявший запрестольную хоругвь в аббатстве Сен-Дени. Орифламма была главнейшей воинской хоругвью королевских французских войск. Впервые была взята из Сен-Дени Филиппом I и употреблялась в войсках до 1415 года, когда в последний раз появилась в сражении при Азенкуре. Орифламма была потеряна в бою как минимум пять раз: при Монс-ан-Певеле (1304), при Креси (1346), при Пуатье (1356), при Азенкуре и также во время Седьмого Крестового похода.
___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

- Куда это подевались змеиные головы? - злобно ворчала Гингема, - не всё же я съела за завтраком?.. А, вот они, в зелёном горшке! Ну, теперь зелье выйдет на славу!.. Достанется же этим проклятым людям! Ненавижу я их! Расселились по свету! Осушили болота! Вырубили чащи! Всех лягушек вывели! Змей уничтожили! Ничего вкусного на земле не осталось! Разве только червячком да паучком полакомишься!

Гингема погрозила в пространство костлявым иссохшим кулаком и стала бросать в котёл змеиные головы.

- Ух, ненавистные люди! Вот и готово моё зелье на погибель вам! Окроплю леса и поля, и поднимется буря, какой ещё на свете не бывало!

Гингема подхватила котёл за ушки и с усилием вытащила его из пещеры. Она опустила в котёл большое помело и стала расплескивать вокруг свое варево.

- Разразись, ураган! Лети по свету, как бешеный зверь! Рви, ломай, круши! Опрокидывай дома, поднимай на воздух! Сусака, масака, лэма, рэма, гэма!.. Буридо, фуридо, сэма, пэма, фэма!..

Она выкрикивала волшебные слова и брызгала вокруг растрёпанным помелом, и небо омрачалось, собирались тучи, начинал свистеть ветер. Вдали блестели молнии…

- Круши, рви, ломай! - дико вопила колдунья. - Сусака, масака, буридо, фуридо! Уничтожай, ураган, людей, животных, птиц! Только лягушек, мышек, змеек, паучков не трогай, ураган! Пусть они по всему свету размножатся на радость мне, могучей волшебнице Гингеме! Буридо, фуридо, сусака, масака!

И вихрь завывал всё сильней и сильней, сверкали молнии, оглушительно грохотал гром.

Гингема в диком восторге кружилась на месте, и ветер развевал полы её длинной мантии…

Вызванный волшебством Гингемы ураган донёсся до Канзаса и с каждой минутой приближался к домику Джона. Вдали, у горизонта, сгущались тучи, поблескивали молнии.

Тотошка беспокойно бегал, задрав голову, и задорно лаял на тучи, которые быстро мчались по небу.

- Ой, Тотошка, какой ты смешной, - сказала Элли. - Пугаешь тучи, а ведь сам трусишь!

Пёсик и в самом деле очень боялся гроз. Он их уже немало видел за свою недолгую жизнь.

Анна забеспокоилась.

- Заболталась я с тобой, дочка, а ведь, смотри-ка, надвигается самый настоящий ураган…

Вот уже ясно стал слышен грозный гул ветра. Пшеница на поле прилегла к земле, и по ней, как по реке, покатились волны.

Прибежал с поля взволнованный фермер Джон.

- Буря, идёт страшная буря! - закричал он. - Прячьтесь скорее в погреб, а я побегу загоню скот в сарай!

Анна бросилась к погребу, откинула крышку.

- Элли, Элли! Скорее сюда! - кричала она.

Но Тотошка, перепуганный рёвом бури и беспрестанными раскатами грома, убежал в домик и спрятался там под кровать, в самый дальний угол.

Элли не захотела оставить своего любимца одного и бросилась за ним в фургон.

И в это время случилась удивительная вещь.

Домик повернулся два или три раза, как карусель. Он оказался в самой середине урагана. Вихрь закружил его, поднял вверх и понёс по воздуху.

В дверях фургона показалась испуганная Элли с Тотошкой на руках. Что делать? Спрыгнуть на землю? Но было уже поздно: домик летел высоко над землёй…

Ветер трепал волосы Анны. Она стояла возле погреба, протягивала вверх руки и отчаянно кричала. Прибежал из сарая фермер Джон и бросился к тому месту, где стоял фургон. Осиротевшие отец и мать долго смотрели в тёмное небо, поминутно освещаемое блеском молний…

Ураган всё бушевал, и домик, покачиваясь, нёсся по воздуху. Тотошка, потрясённый тем, что творилось вокруг, бегал по тёмной комнате с испуганным лаем. Элли, растерянная, сидела на полу, схватившись руками за голову. Она чувствовала себя очень одинокой. Ветер гудел так, что оглушал её. Ей казалось что домик вот-вот упадет и разобьётся. Но время шло, а домик всё ещё летел. Элли вскарабкалась на кровать и легла, прижав к себе Тотошку. Под гул ветра, плавно качавшего домик, Элли крепко заснула.

                                                                                                            Волшебник Изумрудного города. Глава I. Ураган (Отрывок)
                                                                                                                                        Автор: Александр Волков
________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Замаскированный Командный Пункт противника уничтожен. Извините, господин генерал - Эпиграф по мотивам.

***

Младший сержант (*) Емеля Тотошкин - Как нам победить Щуку или почти безнадёжная история ..

(*) Младший сержант - Новейшая историческая отсылка к сержанту, который вступил в смертельный поединок с генералами. Прим. Мы пойдём другим путём - В.И. Ленин

А она, закрывши очи,
Ни жива и ни мертва,
Молча слушает хмельные
Атамановы слова.

Позади их слышен ропот:
«Нас на бабу променял!
Только ночь с ней провозжался,
Сам наутро бабой стал».

Этот ропот и насмешки
Слышит грозный атаман
И могучею рукою
Обнял персиянки стан.

Брови чёрные сошлися —
Надвигается гроза.
Алой кровью налилися
Атамановы глаза.

«Ничего не пожалею,
Буйну голову отдам», —
Раздаётся голос властный
По окрестным берегам.

«Волга, Волга, мать родная,
Волга — русская река,
Не видала ты подарка
От донского казака.

Чтобы не было раздора
Между вольными людьми,
Волга, Волга, мать родная,
На, красавицу возьми!»

Мощным взмахом подымает
Он красавицу княжну
И за борт её бросает
В набежавшую волну…

                                        Волжская (Отрывок)
                                        Автор: М. А. Зенкевич

Жил-был старик и было у него три сына, два вумных а третий чудила - дурачок Емеля.

  Братья трудятся аж глаза потеют а Емеля целый день лежит на печке, знать себе ничего не хочет. Только и мечтает про то чтоб всё само собой, валом, с неба валилось.

   Один раз братья уехали на базар мозги проветрить да ладони попарить. А бабы невестки давай зубки скалить, на авось посылать - на дурачка:

-  Сходи Емеля за водой.

А он им с печки:

-  Ага.

Где бабы гладки там и воды нет в кадке.

    - Не, мне не охота…

-  Сходи Емеля, а то братья с базара воротятся гостинцев тебе не привезут.

-  Ну уж, коли так. То, ладно!
Спать, так спать! А не спать, так вставать!

    Потянулся Емеля, слез с печки, обулся, оделся, выскочил во двор умылся снежком, забежал в сени взял вёдра да топор и пошёл на речку. А на встречу ему с коромыслами на плечах идут девицы, про своё щебечут, воду плещут.

   Только они разминулись, уразумел Емеля свою оплошность, понял что надо за коромыслом домой воротится. Повернулся, поскользнулся да так по косогору кубарем с вёдрами вниз и слетел. Духом домчался до края полыньи, со всего маху бадейками по воде грохнул, брызги аж во все стороны полетели. Да и сам головой об лёд крепко брякнулся.

   Очухался Емеля, вытащил бадейки из воды а в одной щука брюшком вверх ошарашенная, будто громом поражённая...

  Взял Емеля щуку за жабры, поднёс к лицу, любуется не нарадуется. Смеётся, разбитую губу облизывает да сам с собою приговаривает:

-  Ого! Котлет братьям нажарим. Для бати - щучью голову заправим чесночком и запечём. Потрошки сварим, ух!, уха будет сладка.

  А щука уставилась на Емелю выпученными глазами, раскрыла царскую пасть, взмолилась и голосом с небес да с речного простора ему и молвит:

- Слушай Емеля! Отпусти меня по добру поздорову а за это, я тебя отблагодарю.

  Емеля разявил варежку, дивится, сам себе не верит, щука!, а говорит человеческим языком.

   Спрашивает Емеля щуку:

- Чем же ты меня отблагодаришь?

   Она и говорит:

- Слушай же и вникай.

  Всё! В этом Мире делается  - по Моему велению! Запомни это! Тебе остаётся одно. Только захотеть... Как произнесёшь слова мои заветные, так всё и исполнится.

  Емеля аж опешил, думает про себя:

- Не слабо я шандарахнулся, раз такое, слышится.

  Стал Емеля вникать в рыбий язык, смотрит в пасть осмысливает чудодейственные слова. А тем временем владычица реки пришла в себя, вертится как на сковородке, изловчилась и напоследок, в знак великой благодарности за восприятие - наградила Емелю, звезданула его волшебным хвостом по морде, вложив на память в затрещину всю скрытую силу писанных на воде обещаний.

  Емеля рта не успел открыть и уж так сталось, с молчаливого согласия  выскользнула Царь-рыба из Емелиных рук. Помахала  плавниками и на прощание, голосом с небес да речного простора, ласково ему молвила:

- Придёт время, счастливым станешь Емелюшка. Поминай, не забывай что сказала...

   И ушла, в своё заколдованное речное царство.

  Емеля, от такого расклада аж остолбенел.

  Живые котлеты сквозь пальцы провалились.

  Задумался закручинился Емеля. А как же! Много было говорено, да мало сказано... Припоминает, путается никак вспомнить не может что ему рыба шептала:

- По моему, говорит ...веленью, по твоему ...стало-быть желанию ...или, по нашему хотению? И всё ишполнится!

   Ну дела...
   
  Стал Емеля себя корить, сам с собою говорить да приговаривать:

- Вот ведь, щу... Вот ведь?!...щу - ка.

   Своим ушам не верит, поёжился, встряхнулся, разбитую губу облизывает, чует как ум за разум заходит, даже обомлел... от такого прозрения.

  А девицы на горке стоят уха-хатываются  за животы держатся да на перебой вопрошают:

-  Что  Емеля, щуке в любви объяснялся а она отказала? И давай смеяться аж надрываются.

  А Емеля сконфузился и говорит:

-  Да она упросила, сказала мне пока нет у тебя жены, буду для тебя матушкой посаженной и стану во всём помогать, только стоит тебе захотеть!, и все твои желанья будут ишполнятся.

                                                                                                           Сказка. По щучьему велению, по моему хотению (Отрывок)
                                                                                              Предоставил и литературно обработал: Макаров Вадим Вальдемарович
____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Заметки о делах

0

28

Странные Сказки

0

29

Возлюбленные Аглайа

Принцесса под дождём ноктюрны слушает,
которые скрипач с утра играет,
и обрастает дверь подъезда ушками,
и подпевают скрипки окон рамы.

А он играет музыку, мечтая о несбыточном,
об улице чудесной с королевной,
не зная, что лилейники под музыку на вытяжку
построились, ему поверив слепо.

А милой королевне той, той маленькой принцессочке
так хочется вдруг станцевать под музыку,
и птицы принесут ему столь радостную весточку,
и станет он весёлым и в день хмурый.

Принцесса знает странное, немножечко волшебное,
что дождь наколдовал ему ноктюрны,
и под дождём играючи, все ветки ивы шепчутся,
так хочется им встать для вальса туров.

А прямо над бульварами два облачка с гитарами
гуляют, подпевая тихо скрипке,
а люди ходят парами, и стены дома старые
роняют слёзы и вздыхают хрипло.

Принцесса под дождём ноктюрны слушает,
и что она принцесса и не знает,
а музыкант в ноктюрнах излил душу всю,
принцессой ту девчонку называя.

                                           Принцесса под дождём
                                      Автор: Давид Мартиашвили

По мощенной крупным булыжником улице старинного города куда-то вдаль уходил человек. Он был средних лет, но силуэт его больше напоминал старика. Была в его походке некая неестественная дряхлость, что-то дикое, не принадлежащее ему. Может, этот нудный дождь, льющийся из низкого серого неба, и быстрые сумерки придавали его телу очертания такой сутулой старости. А может, мысли и воспоминания, давившие его и мучившие долгие годы, согнули его пополам и готовы были вот - вот сломать. Он всё дальше и дальше уходил во тьму и дождь от дома, от которого начиналась эта улица, похожая сейчас на одну большую лужу. От дома, в котором он жил, любил и верил. В котором он мучился. От дома, в котором не горело только одно окно. Его окно.

В полутёмной комнате перед этим самым окном стояла женщина. На руках у неё мирно дремал грудной ребенок. Она смотрела туда, в эту мокрую темноту, которая проглотила того, кто был ей так дорог, и плакала. На её молодом и красивом, но уже помеченном автографом жизни лице был написан портрет боли и отчаяния. Могло показаться, что плачет не одна она, а вместе с ней и вся природа, если бы этот дождь шёл впервые. Но он шёл и вчера, и сегодня… И завтра он тоже будет идти. Всегда. И каждый день она будет видеть этот проклятый дождь. А того, кто скрылся за его промозглой ширмой, она видела в последний раз.

* * *

Ясное солнечное утро, посещавшее город один раз в год, ослепило спящего мальчика. Он, не по годам рослый и крепкий, потянулся и сел на кровати. Немного погодя, он встал и, протирая глаза, направился к окну. Взгляд его был полон счастья, — он с детства любил это редкое, чудесное, почти божественное Солнце. Мальчик с наслаждением рассматривал, как бликуют лужи и как лёгкий ветерок играет этими бликами, создавая причудливые картинки. Он посмотрел в пронзительно голубое небо. Вдруг его лицо напряглось. Какое-то мгновение взгляд изображал страх, — нет, скорее ужас, — но быстро прояснился, и в нём появилось такое несказанное удивление, восхищение, такая неминуемая, даже болезненная радость. Он впервые в жизни увидел что-то поразившее его до глубины души. Он наслаждался.

Не оборачиваясь, он крикнул:

— Мама, мама, смотри!

В комнату вошла женщина лет сорока, вытирая руки о фартук. Подойдя к мальчику, она положила руки ему на плечи. И они вместе смотрели на Это. Оно было неописуемо красивое, неземное, такое желанное, неумолимое и доставляющее боль.

В голубом безоблачном небе, так высоко, что ни человеку, ни птице не достать, появился ярко - лиловый, с жёлто - розовым свечением шар. Он буквально цвёл там в вышине. Он приближался и увеличивался с такой неимоверной скоростью, что казалось он вот - вот захватит эту Землю, и этот город, и этих двоих, таких маленьких, людей. Но он замер. Повисел немного в неподвижности и поплыл в противоположную сторону, оставляя за собой чёрное, оплавленное цветами побежалости небо. И упал где-то далеко-далеко на краю света, последней, но очень яркой вспышкой возвестив свою кончину.

Ближе к вечеру опять собрались тучи, и пошёл дождь. Дождь, который идёт всегда.

Женщина стояла у окна всё в том же засаленном фартуке, и по её, некогда красивому, лицу текли слёзы. Слёзы боли. Слезы отчаяния. Она смотрела, как двенадцатилетний мальчик всё дальше и дальше уходил во тьму и дождь от родного дома. Из окон и дверей других домов высовывались люди и тоже смотрели ему вслед. Стройный, высокий, он даже не оглянулся, поглощённый сумерками и дождём.

Возле старой таверны стояли два старика. Один, тот, что опирался на костыль, и был явно старше своего приятеля, оглянулся и посмотрел на окно, где в позе немой скорби застыла женщина. Потом покачал головой, причмокнул и, посмотрев вдаль, сказал, не обращаясь ни к кому:

— Вот и этого позвала Аглайа. Проклятие у них на роду.
— Но он же вернётся, — возразил второй.
— Вернутся-то, вернётся. Да будет поздно.

А женщина все стояла у окна и плакала. Сегодня она видела его в последний раз.

                                                                                                                                                              Дождь, который идёт всегда
                                                                                                                                                            Автор: Александр Бережной

Странные Сказки

0

30

Портрет для тёплой зимы

Когда ты, любой выбирая маршрут,
Выходишь из дома, уж так я устроен,
Что я за тебя почему-то спокоен
Не больше чем первые пять минут.

Известно, что в городе всё случается.
Но вот, пока в доме хозяйки нет,
Во мне будто вспыхнет вдруг красный свет
И зуммер тревоги в душе включается.

Я занят. Работа моя кипит,
Машинка стучит, но никто не знает,
Что выдержка эта — лишь внешний вид,
В то время как зуммер в душе звенит
И красный огонь без конца мигает!

Но вот заворочался ключ в дверях…
Ты дома! Работа моя продолжается,
Но лампочка тотчас же выключается
И страх рассыпается в пух и прах!

                              Вечное беспокойство (Избранное)
                                          Поэт: Эдуард Асадов

1947 год
      Ленинград
             1 января, среда

Перевожу польских поэтов – холодно: не нравятся. Весь день дома и одна. Встречаю год с Ахматовой и Лёвушкой – очень мало еды и множество вина. Начали «встречать» c 5 часов у Ахматовой и кончили у меня. Лёвка – совершенно пьяный. Она, торопясь:

– Мне же пьяного мужика домой вести надо.

3 января. пятница

Уйма людей. Неожиданное из забытого прошлого: Василий Семенович Басков, преданный ученик Эрмита, который видел меня в 1926 или 27-м и почему-то запомнил. А я забыла начисто. Нелепый, урод, разбросанный, с грандиозными планами русского интеллигента - народника, судорожно пытающийся связать несвязуемое: 1930-е годы и 1947-й. Так живёт в 30-х годах, что, по-моему, в своей Сибири даже войны не заметил.

Вечером чёрненькая Женя Бажко с васнецовскими глазами, потом Ахматова, холодная и неприятная. Чёрненькая Женя смущённо и оскорблённо убегает.

Сушаль очень больна – видимо, рецидив рака. Лежит, воинствующая, не сдаваясь. Удивительная старуха. Около неё вертится отвратительно и безнадежно глупая Бовар, воровка, хамка, консьержка, ничтожество, гробовая гиена.

Подвернула ногу. Растяжение.

Денег нет.

20 января, понедельник

Закрытие онкологической конференции. Очень интересные доклады Джанелидзе (неумеренно восторгающегося США) и Сереброва (умеренно констатирующего технические достижения США). В публике блистательный полковник Шейнис, совсем полинявший и утративший все блески. Не видит меня, а я не окликаю. Встреча с милой Серебровой, у которой такая трудная женская жизнь – думаю, трагическая.

Огни на Кировском, лёгкий снежок.

Ночую у стариков.

Совсем бесснежная зима – голая и тёплая.

21 января

Навещаю умирающую Сушаль. Узнает меня, цитирует Расина, говорит связное, потом вдруг всё путает, принимает меня за свою дочку, пытается встать с постели, чтобы со мной – дочкой – скорее уехать в Марсель. Страшные серые ноги, тоненькие, как жерди. 85 лет.

26 января

Несколько дней у Тотвенов. Припадок печени, кажется. Сушаль умерла 23-го, её почему-то увезли в больницу, кто вызвал «скорую» – неизвестно, все шипят кругом, сплетничают, злословят.

На Ковенском – литовский ксендз, хитрый мужик, оглушительное мещанство кулацкой латышской деревни. Я потешаюсь над озадаченной Паулиной:

– Паненка, а на каком языке он хорошо говорит?

Оказывается, ни на каком.

29 и 30 января

Трудные дни. Похороны Сушаль. Мороз. Человек из Москвы, от которого меня тошнит, которого хочется ударить памфлетом или подарить бульварный роман с цитатами из Писания и Отцов церкви.

Vous avez un physique irr?sistible et troublant (*)

Хожу в злобе и в смехе, как в пышном платье. Почему это некоторым людям хочется разговаривать со мной руками?

                                                                                                                                                                                  Дневник (Январь)
                                                                                                                                                                  Островская Софья Казимировна
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

(*) Vous avez un physique irr?sistible et troublant (фр.) - У вас неотразимое и вызывающее беспокойство телосложение.

Странные Сказки

0