Могу ли не вспоминать я Тот запах White Rose и чая, И севрские фигурки Над пышащим камельком... Мы были: я — в пышном платье Из чуть золотого фая, Вы — в вязаной чёрной куртке С крылатым воротником. Я помню, с каким вошли Вы Лицом, без малейшей краски, Как встали, кусая пальчик, Чуть голову наклоня. И лоб Ваш властолюбивый Под тяжестью рыжей каски. — Не женщина и не мальчик, Но что-то сильней меня!
Дорогая подруга, как ты знаешь уже сегодня наступила Весна!! Солнце начнёт своими лучами согревать всё замерзшее зимой. И снега разольются вешними ручьями по всей земле. Кстати, ты помнишь мои аккуратные чёрные демисезонные ботиночки? Бедные, они совсем прохудились и похожи просто на какое -то решето. Вот смеху -то! А так у меня всё нормально и больше совсем ничего не случилось
Подкожная инъекция Луны - Ещё немного серебристой смеси, - И в небеса, прозрачные до рези, До самой невозможной глубины - Вздохнёшь, вспорхнёшь и потеряешь почву... И только искры звёздные видны, А ты струишься серединой ночи - Как лёгкое дыхание Луны...
*** Подкожная инъекция Луны Автор: Ник Кита
Моя первоначальная паранойя не оправдалась. Внизу в холле госпиталя толпилось достаточно много людей, чтобы никто не обратил внимания на меня. Все были заняты собой. Кто-то что-то спрашивал у персонала, кто-то оформлялся у стойки, кого-то выписывали, кому-то, наоборот, срочно оказывали помощь. Судя по интерьеру, медицинское заведение, откуда я намеревался сбежать, не являлось каким-то элитным медицинским центром, а было обыкновенным окружным медучреждением, куда доставляют всех, с кем что-нибудь случилось в окрестностях.
А это означало, что, несмотря на какое - то дорожное происшествие, попадание в больницу и допрос детектива, спецслужбы пока не раскрыли меня, как диверсанта. Но, теперь-то обязательно начнут искать за нападение на медбрата. Это, конечно, не диверсия, а просто криминал, но в розыск я попаду однозначно. Значит, нужно спешить, чтобы затеряться в городе. Мелькнула мысль, что без транспорта мне далеко не уйти. Всюду на улицах камеры. Потому нужно немедленно уехать. Желательно, на чужой старой машине, необорудованной датчиками геолокации.
Но, прежде всего, надо найти туалет и медицинскую комнату - кладовку. Пользуясь картой доступа, позаимствованной у медбрата, открываю несколько дверей. Везёт сначала с туалетом, где сразу же вижу в зеркале себя. На меня смотрит довольно молодой брюнет с безумными карими глазами, вокруг которых залегли глубокие тени, а лицо обросло щетиной. Но, бородой это пока назвать нельзя. Волосы прямые, но всклокочены. Черты лица, наверное, среднестатистические, ничего примечательного: прямой нос, тонкие губы, рот и подбородок среднего размера, как и уши, лоб не назвать узким, но и на череп мыслителя голова не потянет. Очень обыкновенная внешность. Да и рост средний. Плечи не узкие, но и не такие, как у чемпионов. Телосложение ближе к худощавому. Быстро делаю свои дела, пока никто из сотрудников больнички не пришёл в туалетное помещение, а то, вдруг, не узнают во мне коллегу?
На обратном пути пытаюсь поправить волосы, но рука на затылке натыкается на инородный предмет. Сразу понимаю, что в мой череп вживлена металлическая пластина. Тут же вспоминается какая-то яркая вспышка. Похоже, я был ещё и жертвой взрыва. Только обстоятельств того происшествия тоже не помню. Силясь вспомнить, выхожу из туалета и продолжаю поиски кладовки с лекарствами. Мне везёт. В очередной открытой комнате нахожу внутри помещения заветные шкафчики и холодильники с препаратами. Убедившись, что никого, кроме меня, в комнате нет, набираю с собой лекарства в белый полиэтиленовый пакет, найденный тут же. Я ослаблен, а потому следует немедленно заняться самолечением. Где я потом все необходимое найду? Или придётся идти грабить аптеки?
К счастью, в кладовке обнаруживается достаточное лекарственное разнообразие. Обнаруживаю, что начальные знания по медицине и фармакологии где-то в глубинах моего подсознания тоже имеются. Довольно быстро нахожу нужные препараты и вкалываю себе. Потом ещё наворачиваю кучу таблеток, запивая водой из громадной пластиковой бутыли, предназначенной для кулера в качестве запасной. Такая вмещает что-то около двадцати литров, хотя тут у местных всё меряется в галлонах. Вспомнил: на пять галлонов ёмкость, вот как. Пить из нее ужасно неудобно, там в горловине клапан, который не даёт воде вытекать, а сам кулер в кладовке отсутствует. Но, быстро приспосабливаюсь, проделав дополнительное отверстие в прозрачном пластике маленькими трофейными ножницами, присасываюсь к ёмкости сбоку...
С полиэтиленовым пакетом в руке полным лекарств выхожу в коридор. И двигаюсь снова в направлении к холлу. Скорее отсюда, пока кто-нибудь не пристал с навязчивым общением. Мне очень хочется побежать. Но, нельзя привлекать внимание к собственной персоне. Потому аккуратно прохожу между людьми, столпившимися в холле, и делаю вид, что иду совершенно спокойно.
Диверсант в городе (Избранное) Автор: Августин Ангелов
Говорят, не войдёшь в одну воду ты дважды, Я стою на своём, не сдаюсь всё равно! Перемен ветер красным драконом ворвался, Растрепал мои волосы цвета морозной зари, Перемен книгу мудрый составил Конфуций, Пусть меняет хоть всё, Нерушимы законы мои, Состояние моё - желтизна книг старинных, Шелест ржавой листвы в октябре, Я в наряде люмпена прихожу в зал собрания, Я свободна во всём и везде, Под февральскую вьюгу, я импровизирую, Лет уж сто, как затихли балы, В ураганную бурю, мне деревья поклонятся, Против ветра, еще против судьбы..
Мой танец Стихи Богданы Ташназаровой (Избранное) Автор: Алексей Пак
— Товарищи!
Его высоко поднимали над чернеющим морем голов, и далеко был виден он, и голос его звучал отчётливо и ясно. Передние ряды задерживались, задние подходили, становились всё гуще, и текучая людская река останавливалась, как в молчании останавливаются шумные воды, прегражденные в русле своём.
Звук шагов замер и только глухо и мощно доносился из дальних улиц.
— Товарищи!.. Даже окинуть я не могу ваших рядов. Но…-- он поднял руку, и голос его скрепчал, — не в численности наша сила. Вот мы идём, идём безоружные, с голыми руками, на которых только мозоли. Перед физической силой мы — слабее ребёнка. Десяток вооружённых людей может затопить нашей кровью улицы. Почему же враги в злобном ужасе озираются на нас?
Он приостановился. И стояло великое молчание. И он окинул неподвижное чернеющее море и прислушался к далёкому мощному гулу ещё идущих.
— Не руки наши страшны врагам — страшны сердца, страшно наше прозрение, страшны горячие сердца, бьющиеся неутолимо жаждой свободы! Как чёрная зияющая бездна, раскрылось наше сознание. Мы увидели наше глубокое рабство, мы увидели наших поработителей. Собравшись, мы стали на одном краю бездны, а наши поработители — на другом, и поняли мы: нет нам примирения. И они поняли: нет им примирения. И в этом ужас наших врагов!..
Он говорил им о вечной борьбе поработителей и порабощённых, говорил о железном ходе исторической жизни, который неумолимо сотрёт главу змия власти человека над человеком, говорил о вещах, которые они тысячи раз слышали, знали наизусть, сами могли говорить, и всё - таки жадно, не отрываясь, ловили его слова, ловили много раз слышанное, ибо оно не утрачивало для них девственной прелести новизны. Как любовь для юноши, старое для человечества было вечно ново для человека.
И снова течёт чёрная река между неподвижными громадами, яркими пятнами краснеют знамёна, и слышится говор, гомон и смех, и, мешаясь с непрерывным гулом шагов, торжественно плывёт:
На-ам не ну-ужны зла-ты-ые ку-у-ми-и-ры…
А из дальних улиц всё выходят и выходят ряды.
Далеко в дымке теряющейся улицы смутно засерело, как сереет печальная отмель в пустынном море, плоская и безлюдная, печальная отмель, над которой носятся белые чайки. Все подняли головы, раздулись ноздри, собрались складки между бровями.
Похоронный марш Эпизод II Автор: Александр Серафимович Серафимович
Я наберу, если чё я наберу братуль Накрыло так...слил концерт, выкинул трубу Я могу, я такой весь стал а сам ни при чём Ты не приходи на мой концерт если чёрт, если чё Обходи район если полицай, Я в капюшоне тут чтобы не пропалить лицо Я босой, без перспектив, не дружу с отцом За своих всем, чем могу, хоть душой Не хочу, не хочу как ты вот и всё Я простой, не могу терпеть если кто несёт Наркоман, я бы не стерпел, я могу..
Дима не хип - хоп, Дима наркоман вот и всё А ты чё, правда от Эсче девочек несёт? Я просёк, зажевал орбитом грибы ..
из песни Эсчевский - Грибы
«Путь от амёбы к человеку казался философам очевидным прогрессом – хотя неизвестно, согласилась бы с этим амёба». Б. Рассел . Странные создания: думали об одном, делали другое – и всё время мечтали о несбыточном, отчего посещало их плохое настроение.
Ума и совести , которыми они должны бы были руководствоваться в своей жизни, им показалось мало, и для пущей важности создали Богов, которые часто менялись, а двуногие и сами стали думать, что они тоже Боги.
Во время своего детства двуногие веселились и наслаждались как могли, такими же были их Боги. Наигравшись и пресытившись, они впали в состояние глубокого раздумья о том, чего ради они так долго веселились.
Они решили стать суровыми, так началась эпоха, которую они назвали средневековьем. До того появились у них новые Боги, теперь уже по одному, и уверяя друг друга в том, что Бог – один, они дали ему разные имена и начали бить друг друга что есть силы, уверяя, что так защищают своего Бога. Шпили их соборов устремлялись к небу, а лица всё больше склонялись к кормушке.
После недолгого вхождения в ум ( это называлось Возрождение) наступило новое время. Это когда они от вопросов бытия перешли к вопросам быта. И тут они достигли невероятных успехов. Чего только не придумали их мозги!
Разогнавшись в своих неумеренных аппетитах, добрались они и до Планеты. И начали её кромсать, потрошить самым непотребным образом. И застонала тогда Планета. А у них это стало называться техническим прогрессом. И длился он до конца их существования.
А в конце они много кричали , что надо, дескать, беречь природу, Планету, и уже даже Космос, куда они устремились с сумасшедшей скоростью и с такой же загадили его, как и собственную Планету. При этом они пытались связаться с обитателями вселенной, надеясь на отклик. А там жили совсем другие дети Высшего. Те видели, что творят планетяне в собственном доме и совсем не собирались вступать с ними в контакт, боясь их как заразы.
Двуногие цари природы стали жадными до безобразия, хватали ртом и противоположным отверстием всё, что попадалось под руку. Они разворошили утробу Планеты, вовсе не думая о том, что если бы поступили так же с ними, это им не понравилось бы. А ведь если внутри планеты что-то есть, то это там не случайно и должно быть только там.
Одни купались в золоте и не знали, чем себя развлечь. В погоне за удовольствиями они не останавливались ни перед чем. Они открыто богохульствовали и попирали все законы, данные им Высшим. Они зашли в тупик, но по инерции бежали и бежали куда-то, называя это «вперёд». Они начали спариваться вопреки природе, убивать друг друга с особой жестокой изощрённостью. Врать и тут же уверять всех в своей невероятной честности.
Ум у них окончательно зашёл за разум. И хотя они много сокрушались об утечке мозгов из одной страны в другую, на самом деле главной бедой Планеты стала утечка мозгов у большинства её населения. А те, у которых ещё оставались мозги и которые пытались предупредить планетян о грядущей катастрофе, казались ненормальными, и, говоря о них, остальные весело крутили пальцем у виска.
Вообще в конце двуногие много и натужно веселились, пошлость достигла планетарного масштаба.
Планета пыталась предупредить своих неразумных обитателей наводнениями, землетрясениями, цунами. Она из последних сил пыталась их спасти. Но они сделали все «происшествия» новостями дня, своего рода развлечением за вечерним чаем.
И как говорится, веселились - веселились – а потом и прослезились. Нет, прослезиться они не успели. Вечная зима наступила внезапно. Она накрыла километровым льдом всё, что они называли своей цивилизацией. Не стало никого – ни умных, ни глупых, ни здоровых, ни больных, ни бедных, ни богатых, ни талантливых, ни бездарных. Они сами стали мошками в жёлтом камне, которыми когда-то любовались.
Двуногие цари природы всего лишь экспонаты трагического ледового музея планетной цивилизации. Высший долго терпел, а потом «зачистил» Планету, которая стала угрозой для Вселенной.
Теперь свободная от двуногих царей Планета спокойно вращается в холодном тёмном Космосе. Над ней не гремят взрывы, её не бурят, не поливают химической отравой. Лёд потихоньку корёжит их кирпич и бетон, перемалывает их соборы и небоскрёбы. Только великие пирамиды пока ещё сопротивляются ледяному напору.
А мы по - прежнему лежим на дне океана, где проходит наша неторопливая жизнь. Мы послушные создания Высшего, мы не собираемся отнимать у него его функции. Мы просто едим – «чав- чав» и размножаемся – «буль-буль» – и благодарим Высшего за то, что он нам дал жизнь. И ещё мы делаем выводы из чужих ошибок, мы богаты – у нас информация за миллиарды лет и возможность её анализировать. А ещё мы любим не себя в природе, а природу в себе.
Рассказ простейшей (Отрывок) Автор: Валентина Зимина
Я наберу, если чё я наберу братуль Накрыло так...слил концерт, выкинул трубу Я могу, я такой весь стал а сам ни при чём Ты не приходи на мой концерт если чёрт, если чё Обходи район если полицай, Я в капюшоне тут чтобы не пропалить лицо Я босой, без перспектив, не дружу с отцом За своих всем, чем могу, хоть душой Не хочу, не хочу как ты вот и всё Я простой, не могу терпеть если кто несёт Наркоман, я бы не стерпел, я могу..
Дима не хип - хоп, Дима наркоман вот и всё А ты чё, правда от Эсче девочек несёт? Я просёк, зажевал орбитом грибы ..
из песни Эсчевский - Грибы
«Путь от амёбы к человеку казался философам очевидным прогрессом – хотя неизвестно, согласилась бы с этим амёба». Б. Рассел . Странные создания: думали об одном, делали другое – и всё время мечтали о несбыточном, отчего посещало их плохое настроение.
Ума и совести , которыми они должны бы были руководствоваться в своей жизни, им показалось мало, и для пущей важности создали Богов, которые часто менялись, а двуногие и сами стали думать, что они тоже Боги.
Во время своего детства двуногие веселились и наслаждались как могли, такими же были их Боги. Наигравшись и пресытившись, они впали в состояние глубокого раздумья о том, чего ради они так долго веселились.
Они решили стать суровыми, так началась эпоха, которую они назвали средневековьем. До того появились у них новые Боги, теперь уже по одному, и уверяя друг друга в том, что Бог – один, они дали ему разные имена и начали бить друг друга что есть силы, уверяя, что так защищают своего Бога. Шпили их соборов устремлялись к небу, а лица всё больше склонялись к кормушке.
После недолгого вхождения в ум ( это называлось Возрождение) наступило новое время. Это когда они от вопросов бытия перешли к вопросам быта. И тут они достигли невероятных успехов. Чего только не придумали их мозги!
Разогнавшись в своих неумеренных аппетитах, добрались они и до Планеты. И начали её кромсать, потрошить самым непотребным образом. И застонала тогда Планета. А у них это стало называться техническим прогрессом. И длился он до конца их существования.
А в конце они много кричали , что надо, дескать, беречь природу, Планету, и уже даже Космос, куда они устремились с сумасшедшей скоростью и с такой же загадили его, как и собственную Планету. При этом они пытались связаться с обитателями вселенной, надеясь на отклик. А там жили совсем другие дети Высшего. Те видели, что творят планетяне в собственном доме и совсем не собирались вступать с ними в контакт, боясь их как заразы.
Двуногие цари природы стали жадными до безобразия, хватали ртом и противоположным отверстием всё, что попадалось под руку. Они разворошили утробу Планеты, вовсе не думая о том, что если бы поступили так же с ними, это им не понравилось бы. А ведь если внутри планеты что-то есть, то это там не случайно и должно быть только там.
Одни купались в золоте и не знали, чем себя развлечь. В погоне за удовольствиями они не останавливались ни перед чем. Они открыто богохульствовали и попирали все законы, данные им Высшим. Они зашли в тупик, но по инерции бежали и бежали куда-то, называя это «вперёд». Они начали спариваться вопреки природе, убивать друг друга с особой жестокой изощрённостью. Врать и тут же уверять всех в своей невероятной честности.
Ум у них окончательно зашёл за разум. И хотя они много сокрушались об утечке мозгов из одной страны в другую, на самом деле главной бедой Планеты стала утечка мозгов у большинства её населения. А те, у которых ещё оставались мозги и которые пытались предупредить планетян о грядущей катастрофе, казались ненормальными, и, говоря о них, остальные весело крутили пальцем у виска.
Вообще в конце двуногие много и натужно веселились, пошлость достигла планетарного масштаба.
Планета пыталась предупредить своих неразумных обитателей наводнениями, землетрясениями, цунами. Она из последних сил пыталась их спасти. Но они сделали все «происшествия» новостями дня, своего рода развлечением за вечерним чаем.
И как говорится, веселились - веселились – а потом и прослезились. Нет, прослезиться они не успели. Вечная зима наступила внезапно. Она накрыла километровым льдом всё, что они называли своей цивилизацией. Не стало никого – ни умных, ни глупых, ни здоровых, ни больных, ни бедных, ни богатых, ни талантливых, ни бездарных. Они сами стали мошками в жёлтом камне, которыми когда-то любовались.
Двуногие цари природы всего лишь экспонаты трагического ледового музея планетной цивилизации. Высший долго терпел, а потом «зачистил» Планету, которая стала угрозой для Вселенной.
Теперь свободная от двуногих царей Планета спокойно вращается в холодном тёмном Космосе. Над ней не гремят взрывы, её не бурят, не поливают химической отравой. Лёд потихоньку корёжит их кирпич и бетон, перемалывает их соборы и небоскрёбы. Только великие пирамиды пока ещё сопротивляются ледяному напору.
А мы по - прежнему лежим на дне океана, где проходит наша неторопливая жизнь. Мы послушные создания Высшего, мы не собираемся отнимать у него его функции. Мы просто едим – «чав- чав» и размножаемся – «буль-буль» – и благодарим Высшего за то, что он нам дал жизнь. И ещё мы делаем выводы из чужих ошибок, мы богаты – у нас информация за миллиарды лет и возможность её анализировать. А ещё мы любим не себя в природе, а природу в себе.
Рассказ простейшей (Отрывок) Автор: Валентина Зимина
(*) А почему Николь Кидман? А почему «Эукариотическое»? .. Вот потому и Кидман .. Николь.
Нам не дано предугадать, Как слово наше отзовётся, — И нам сочувствие даётся, Как нам даётся благодать…
Нам не дано предугадать… Поэт: Фёдор Тютчев
Валерию никто не рискнул бы назвать красивой, но лицо её обладало огромной притягательной силой. Особенно хороши были глаза – влажные, тёмные, манящие. Казалось, они должны принадлежать женщине чувственной и страстной, но Валерия была надменна и холодна. Глядя на двух сестёр, Артур часто ловил себя на мысли, что они совершенно не похожи – жизнерадостная хохотушка Лидия и её высокомерная, скупая на улыбку старшая сестра.
– Что-то Валерия сегодня не в духе, – встревоженно сказал Михаил. – Лидушка, вы случайно не в курсе, что с сестрицей творится? Говорит, дурные предчувствия у неё, сон плохой приснился.
Валерия встала.
– Слишком разговорчив ты сегодня, Миша. Не к добру это. Сходи лучше, поставь минералку в холодильник. Помнишь, где он? – Помню, помню. Я уж тогда и водочку в морозилочку положу. Водочка – она хорошо пьётся, когда до восьми градусов охлаждена. Ну, или на крайний случай до десяти. Благородный напиток, да. И пить её надо маленькими глоточками, растягивая удовольствие и наслаждаясь. – Он семенящей походкой, смотревшейся смешно при его высоком росте и крупной комплекции, потрусил на кухню. – А на закусочку грибочки хороши, рыбка красненькая, да огурчики солёненькие. Икорочкой ещё хорошо закусывать, с блинчиками…
Когда его голос затих вдали, за кухонной дверью, Лидия укоризненно посмотрела на Валерию.
– Ну вот, зачем ты так! Он такой домашний и уютный, а ты его обижаешь.
Валерия пожала плечами и отвернулась к окну.
За всё время этого разговора Артур не проронил ни слова, задумчиво рассматривая в вытянутых руках картину Эрики.
– Я, кажется, знаю, где это, – произнёс вдруг он. – Это Таласский хребет Заилийского Алатау (*). Правильно?
Глаза у Эрики взволнованно заблестели, и она слегка порозовела.
– Совершенно верно. Бывали в наших краях? – Был однажды. А ещё у вас определенно есть талант, и только такой чурбан, как мой друг Филипп, мог не заметить этого.
Филипп сделал неопределённый жест рукой:
– Я, кажется, уже извинился. – Вот именно – кажется… Пойду закажу пиццу, думаю, это не будет лишним. Тем более что скоро приедут Аманда и Макс. – Ну да, – хмыкнула Валерия, недолюбливавшая обоих, – уж они-то почревоугодничать горазды. Пожалуй, Макс всё же больше – его брюхо выдержит и слона. – Нет, ты явно сегодня не с той ноги встала. Не будем считать, кто сколько ест, это моветон, – скривилась Лидия. – А мы и не считаем. Если же ты имела в виду конкретно меня, то так я выразила свой восторг от предстоящего визита сладкой парочки. Да, я их очень «люблю» и каждый раз «радуюсь», когда они приходят. Ты разве не знала?
Валерия ехидно засмеялась, а Лидия раздражённо передёрнула плечами. Конечно же, она прекрасно помнила, что Аманда и Валерия не выносят друг друга и постоянно пикируются. Обе испытывали друг к другу необъяснимую неприязнь, вряд ли задумываясь – отчего. Во всяком случае, когда Лидия спросила Валерию, чем её раздражает Аманда, та только пожала плечами и коротко ответила: «Всем».
Больше Лидия ни о чём не спрашивала. Её редко интересовали мотивы поступков и эмоции других людей, её всегда занимали только свои собственные чувства.
Обе замолчали, и стало слышно, как Артур говорит в трубку:
– Пять, нет, пожалуй, давайте семь пицц. Больших. Да, с грибами и ветчиной. Когда доставите заказ? Через сорок минут? Хорошо. – Пицца?! Кто сказал – пицца?!! Ах, это сладкое слово «пицца»! – На пороге гостиной возник Макс. Белозубо улыбаясь, он картинно застыл в дверном проёме, наслаждаясь вниманием к себе, которое он ошибочно принял за восхищение. На самом деле, стоило ему где - либо появиться, как присутствующие тут же вспоминали, что некоторые темы – в частности тема злого рока в искусстве, мешающего пробиться истинному таланту, категорически под запретом. Об этом Макс мог говорить часами, потому что искренне верил: только отсутствие нужных связей и происки врагов не позволили ему до сих пор стать звездой. Из-за этой особенности Макса недолюбливали, возможно несправедливо, потому что во всем остальном он был довольно мил.
Единственной, кого не раздражали слабости Макса, была Лидия. Она даже взяла юное дарование под свою опеку, всячески продвигая его и протежируя. Впрочем, пока Максу удалось сняться только в двух второстепенных ролях, так что он до сих пор считал себя несправедливо обойдённым.
За его спиной, как всегда, в чём - то белом и воздушном маячила Аманда. Она попыталась протиснуться в гостиную, а когда ей это не удалось, оттолкнула Макса и вошла.
– Не хочу пиццу! Я на диете, мне нельзя! – обиженно надула она губки. – Так и не ешьте, кто ж заставляет, – ядовито заметила Валерия. – Кстати, вам действительно нужно скинуть не менее пяти килограммов. – Глупости. Тогда я стану похожей на вас. – Вот уж ерунду говорите, – снисходительно улыбнулась Валерия. – Здесь у вас без шансов, хоть с диетой, хоть без. – Ну и слава богу, – огрызнулась Аманда, – не очень - то и хотелось. – Вот и зря. Будь вы немного умней, старались бы учиться у окружающих.
Макс выскочил вперед и загородил собой Аманду от Валерии.
– Какая же вы! – эмоционально воскликнул он и, повернувшись к Аманде, засюсюкал: – Радость моя, видишь, как много людей собралось? Все есть хотят, а пицца – это демократично и сытно. Но если ты настаиваешь, я могу сбегать в ближайший магазин и купить тебе что - нибудь диетическое, обезжиренный кефир например.
Валерия фыркнула.
– О господи. Да ведите же себя как мужчина, в конце концов!
Сквозь смуглую кожу Макса проступил румянец:
– Я, кажется, не давал повода так со мной разговаривать, Валерия. – А ей повод не нужен, – вмешался Филипп, – повод – это для слабаков, а Валерия сильная женщина. Правда, Лерка? – Хам.
Валерия демонстративно отвернулась от Филиппа.
Аманда вздохнула:
– Не надо никуда бежать. У меня сила воли слабая. Не умею я на кефирчике сидеть, когда всё вокруг пахнут пиццей.
Последние её слова потонули в грохоте распахнувшегося окна. Сильный порыв ветра вздыбил штору и взметнул пламя камина, подняв сноп искр. Где - то завыло, загрохотало, лампы же мигнули и погасли. В темноте стало слышно, как лупит по стёклам дождь.
из книги Диана Бош - «Разносчик пиццы» __________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
(*) – Это Таласский хребет Заилийского Алатау - Заилийский Алатау — горный хребет на северо-западе Тянь-Шаня (на границе Казахстана и Кыргызстана). В северных предгорьях расположен город-миллионник Алма-Ата — бывшая столица Казахстана. Здесь же находятся знаменитый спортивный комплекс Медео, обсерватория Ассы-Тургень и высокогорная горнолыжная база Чимбулак. Преобладающие высоты — 4000–4600 м, высшая точка — пик Талгар (4973–4979 м). Хребет образован во времена Каледонской складчатости, сильно переработан в четвертичном периоде. Сложен главным образом гранитами, конгломератами, известняками и сланцами.
Над этою землёй нависли тени, Как сон веков, прошедших прежде нас; Скрывая мир минувших поколений, Над плитами склонился пышный вяз. Печальный ряд - могила за могилой, И мёртвая листва шуршит уныло О тех, чей голос в вечности угас.
И призрак одиноко и сурово Идёт, ступая в прежние следы; Невидим он, но сказанное слово Звучит, как заклинанье от беды. И только посвящённые поймут, Что это Эдгар По гуляет тут.
ПРОГУЛКА ЭДГАРА ПО Автор: Г.Ф.Лавкрафт. Перевод: Н.Шошунова
Мои лёгкие ужасно болели нервно вбирая в себя кислород. Я инстинктивно потёрла горло, чтобы как то облегчить свои страдания, но как и было ожидаемо, это не помогло.
В этот момент передо мной явно стояла картина, которая недавно казалась мне настолько естественной, что мой организм решил задержать дыхание.
Мне снилось что меня явно поглощает чёрная пучина океана из которой я не могла выбраться. Руки обессилили и обмякли будто ватные, а ноги оказались вовсе неуправляемыми. Каждая моя попытка заставляла терять остатки сил всё больше и больше. В конце концов я оставила это и смирилась с положением. На этот момент воздух почти закончился и мои лёгкие сдавила недюжая боль, которая росла с каждой секундой и с помощью которой я смогла пробудиться .
В очередной раз нервно втянув воздух я бросила испуганный взгляд на часы, которые всё также монотонно тикали на стене . На моё облегчение было всего десять минут пятого , а за окном было жутко темно. В таких случаях порой говорят хоть глаз коли. Неспешно встав и подойдя к окну, я открыла форточку и втянула прохладный воздух, который помог мне полностью проснуться и отойти от шока.
Что было со мной? Почему так произошло?
Может от того что в квартире было жарко мне не хватало воздуха и я начала задыхаться?
Перебирая этот "рой" мыслей я сама незаметно присела на кровать, а затем и прилегла. Последняя мысль, которая пришла ко мне перед тем как я заснула "Почему все было так реально?".
Проснувшись уже от звуков будильника я нервно встрепенулась и медленно поползла в ванную комнату, в которой с ночи всё ещё царила безмятежная тьма . В эту тьму хотелось окунуться и остаться в ней настолько долго, насколько это бы позволило сознание. Но в очередной раз споткнувшись о высокий порог, порой казавшийся мне каким - то непреодолимым трамплином, я поняла что всё же придётся рассеять свое блаженное укрытие парой лучиков искусственного "солнца".
Включив свет, можно было обнаружить зелёно - жёлтый цвет , который явно изображал из себя цвет болезненности и безумства.
С мыслью о том, что пора бы немного освежить стены не покидала меня с того момента, как я приехала сюда. Этот цвет давил сильнее чем ночные кошмары, которые преследовали меня уже с месяц.
На первый взгляд в них не было ничего необычного кроме утробно звучащего голоса, который постоянно повторял одно и тоже " Часть того чего, нет и не часть того что так явно".
Голос будто доносился откуда - то из глубины. Глубины чего-то жуткого, бурлящего , яростного и такого же безумного как религиозный фанатик на пике христианских праздников. Каким бы странным это не казалось, но мне невольно думалось что этот голос был до боли мне знаком. Я не раз задавала себе вопрос о том, где я могла его слышать, но каждая попытка что либо узнать снова заводила в тупик.
Наконец приведя себя в порядок и стоя перед зеркалом, пытаясь разгладить мешки под глазами в голове скользнула мысль "Сойти с ума в двадцать лет. Красиво ничего не скажешь."
Если бы кто - то попросил меня описать свою внешность, то я бы сделала это примерно так. Мертвецки белая кожа через которую проглядывают синие вены. Круглое лицо на котором так явно выражены скулы. Маленький нос, кончик которого смотрел вверх. Пухлые губы, алые губы, которые так нравились многим. Большие глаза с цветом которых я даже не разобралась сама. И пышные длинные, каштановые волосы, которыми я так гордилась. С остальным фантазируйте сами.
Закончив наводить красоту я занялась одеждой. Она никогда не представляла для меня трудности выбора. Вечно чёрные длинные одежды которые делали из меня некоего чёрного духа, который "летал" по университету с противным скрипом от ботинок.
Университет был одним из тех мест где я не хотела находится, не потому что мне лень учиться, а потому что атмосфера его была убогой, угнетающей и вечно давящей на психику своим видом.
Чего только стоят вечно подвергающиеся атаке влаги колоссальных размеров аудитории. За ней не отставала вечная плесень, которая покрывала буквально все кроме студентов и профессоров.
Сидя в очередной раз в такой аудитории и ожидания очередного научного зазнайку, который выливал на всех присутствующих "ведро так нужных знаний" , я подключила наушники к плееру.
Стоило мне только поднести наушник ку уху как из него донёсся тот самый загадочный голос. На этот раз он при любом удобном случае издавал мерзкое "шшш"
- Слыыышшшишь ли ты дитя ? - в моё ухо будто вползла гадюка, которая своим шипением причиняла ужасную боль моему слуху. Я была в ступоре пару секунд, а затем судорожно начала выключать. Но тут на меня снизошло озарение... Он выключен. Точнее был разряжен, а голос все продолжал. - Океаааааан зовёт... Они ждут тебя...тебяяяя Хелен фон Драгон... - от леденящего мой слух и тело ужаса, я оторвала наушник, но он всё ещё продолжал скрежетать и шипеть что - то уже невнятное.
Оглядевшись по сторонам я заметила на себе странные взгляды остальных студентов.
Рядом сидящий парень бешено вращал глазами и смотрел куда - то в пустоту.
Я быстро собрала свою конструкцию из плеера и наушника и спрятала в сумку, сделав вид будто ничего не произошло.
Через несколько минут в аудиторию вошёл мужчина средних лет в деловом костюме.
Преподаватель окинул всех студентов своим презрительно ястребиным взглядом. На секунду мне показалось, что его глаза и правда отливают жутким жёлтым цветом, который свойственен лишь глазам дикого зверя или птице. Его лицо было слегка вытянуто словно добавляя ему своеобразную изюминку в образе хищника. Нос напоминал клюв ястреба который пытался учуять потенциальную жертву среди сидящих перед ним. Через несколько секунд он ехидно улыбнулся и облизнул свои тонкие кроваво - красные губы будто уже отведал свежего мяса. Его длинные пепельно - белые волосы напоминали первый выпавший снег который не был ещё испорчен.
Прибывая всё ещё в шоковом состоянии я едва заметила что он пристально смотрит на меня .Этот мерзкий похотливый взгляд который буквально шарил по каждому сантиметру моего тела.
- Я очень рад видеть вас всех….Надеюсь что всех - усмехнулся он обходя преподавательский стол и садясь на него. - Мой предмет вы должны знать больше чем на отлично иначе вы не сдадите. Некоторые студенты уже начали перешёптываться . Мой наушник всё ещё продолжал что - то невнятно шипеть . Трясущимися руками я взяла его и вставила в ухо. Приятнее было слушать ужасный скрежет неизвестного существа чем гнусный слегка картавящий голос нового преподавателя. Вопреки моим ожиданиям я ничего не услышала, лишь булькающие звуки откуда то из вне. - Девушка! Девушка! Вы думаете что прослушивание музыки как - то поможет сдать вам мой предмет?! - уже во всю глотку кричал преподаватель. Я тут же отрицающий завертела головой. - Тогда останьтесь после занятий . - Не думаю что вам удастся её разговорить профессор. Она у нас это…не говорящая - язвительно изрёк голос из толпы .
От этих слов всё и моё нутро сжалось будто испуганный собакой ёж. Я схватила свою сумку и прижала её к себе будто это могло спасти меня от очередных насмешек. В голове возникло набухающее, как раковая опухоль, боль от обиды. Она росла с каждой секундой и с каждым моим вдохом и наконец я рьяно рванула из аудитории . Оказавшись на безопасном, как мне казалось, расстоянии я перевела дух уже на крыше старого крыла университета . Лёгкое зарево пробивалось через серую дымку тумана, которая в свою очередь отдавало чем - то нагнетающим и давящим .
Океан мёртвых. Глава I. Мир моих врагов Автор: Елена Епишина
«Зелёный» - Устройство обнаружено «Надежда» - Устройство» обнаружено
Скандально неизвестный, Ученый "от балды", Чудной и интересный, Употреблял грибы.
И по утрам грибочков Добавив в крепкий чай, Учёный, не нарочно, Как будто невзначай,
Изобретал такое, Что дом был и не дом А нечто непростое, Ненужное притом.
Но он собой гордился И "нобелевку" ждал. Курьер ему приснился, Курьер ему сказал:
"Примите телеграмму, Вам премия дана. Налейте мне два грамма С грибочками вина".
И то ли это правда, А то ли это бред, Разгадывать не надо. В рассказе правды нет.
Автор: Наталия Варская
Обалдеть, не встать. Упасть, и не отжаться.
Люди от науки вместо того чтобы ухватиться за ниточку и тянуть её исследуя новые открывающиеся факты… Люди по зову души и профессии обязанные искать, проверять, перепроверять, сопоставлять, анализировать… Они же – учёные, то - есть люди которым интересно всё новое и непознанное.
Нет. Оказывается – нет! Зачем им это? «Ребята» и так хорошо устроились! Кто они? Обленившиеся, или просто тупые люди?! Достигшие своего положения не за счёт своего пытливого ума, а по протекции, или за чужой счёт. Ведь ни для кого не секрет, что подчинённые пишут диссертации для своего начальника, и как эти начальники присваивают себе открытия…
Ведь были прецеденты…А в тех случаях где дело не дошло до скандала - пошло в зачёт профессору. А может они не тупые, а просто - вредители, специально тормозящие развитие нашей науки. По заданию из - за бугра (*) ставят палки в колёса новым изысканиям…
Вот так где-то… в чём-то… учёные тормозят исследования, действительно полезные для жизни, науки…
А где - то очертя голову лезут не рассчитав до конца и не обдумав возможные последствия. При этом не обращают внимание на тревожные сигналы ещё на первичной стадии опытов. И не слушают веских доводов всяких там «шарлатанов», которые просчитали результаты последующего внедрения в жизнь их открытия – губительных последствий.
Надо же - подай им всё на блюдечке, и тогда они благосклонно согласятся принять новые данные. Что же это за учёные такие?! Но, самое смешное, что они ещё и всячески препятствуют новым исследованиям. Почему? Да потому что ведь это не они делают, учёные мужи с регалиями, и не под их чутким руководством происходит открытие… Им с этого ничего не обломится… Новые открытия, исследования сделанные энтузиастами объявляются ложью и подтасовкой… Правильно, маститым корифеям от науки не нужны деятельные конкуренты…
Это ж наглый подкоп под их незыблемый авторитет…и славой надо делиться, и двигаться придётся - догонять, и мозговую извилину напрягать. Придётся переучивать заготовленные тексты умных выступлений.
Учёный – это человек, которого чему - то научили. А вот чему он научился, и насколько умный он, это вопрос другой. Учёные люди и умные люди это разные понятия.
Современная наука, как и в те, далёкие тёмные времена такая же тупо упёртая, с девизом «Не может быть, и всё!»
В Мексике в 1944 году нашли коллекцию фигурок, которым несколько тысяч лет, изображающих динозавров, диплодоков и другой подобной нечисти… Эта находка говорит о том, что люди существовали в эпоху динозавров. Потому что сделаны они явно с натуры, и среди фигурок есть такие животные, о существовании вида которых учёные - палеонтологи узнали, лишь недавно 20 - 30 лет тому назад. А есть фигурки животных, науке доселе неизвестные.
В другом месте нашли камни – булыжники расписанные рисунками. Изображения на камнях повествуют о том, что люди использовали «ящеров», так сказать в домашнем хозяйстве, ездили на них, летали на птеродактилях…
Учёные, тут как тут – БРЕХНЯ!!! МЫ, а значит – наука, не признаёт сей факт, аргументируя тем, что человек появился намного позднее. И отец его – обезьяна! Хоть ты убейся! Нет, не может быть! И всё!
Удивляет ослиное упрямство в признании фактов. Казалось бы - систематизируйте вновь открывающиеся факты, проливающие свет на происхождение человека. Выдвигайте новые гипотезы, поскольку старые рушатся под давлением новых знаний… Ан нет, официальная наука не желает признавать новые факты упорно цепляясь за теорию Дарвина, что человек произошёл от обезьяны…
И ещё сотни фактов «прошлой жизни» не признаются наукой, а они говорят о несостоятельности этой теории. Даже следуя Дарвину, под знаменем которой трудятся академики, в эволюции не может быть таких резких скачков развития. А находки говорят об обратном, когда один вид человека доживал своё и исчезал и тут же параллельно появлялся «улучшенный» вариант. Да и в библии говорится – «Бог создал по образу и подобию»… Ну не мог бог быть обезьяной, которая всё создала. Она так и сидит на пальме, и качается на лианах…
А вот следов присутствия инопланетян в те времена и позже, предостаточно… И это факты…От которых отмахнуться просто невозможно. Да и сейчас они не оставляют нас своим вниманием. И демонстрируют свои возможности, недоступные землянам. Одни рисунки на полях чего стоят! Так завернуть растения человеку не под силу - нет технологий. Рисунки точны и аккуратны, и видны только с высоты птичьего полёта, а некоторые только огромной высоты, потому что очень впечатляющих размеров. Людям не под силу создать за одну ночь такой шедевр. А они появляются быстро – ещё вчера не было, а сегодня – есть.
Поразительные факты скрываются от общественности, фальсифицируются, подгоняется под общепринятую концепцию. Зачем?! Почему создаётся тайна из того что человек жил более 100 миллионов лет назад, ну и знал динозавров в лицо. Что он такого там натворил?! …
Ну, выяснили что рост древнего человека (мегантропа) достигал до семи метров. Как эти данные могут повредить современному человеку. Опять же обратимся к сказке – былинные богатыри – не они ли мегантропы существовали и в наше время. В сказках разных народов частенько упоминаются «неопознанные» животные. Взять хотя бы нашего – Змея Горыныча – летающего огнедышащего дракона. Значит, этот зверёк дожил до тех времён, когда люди смогли его запомнить и передавать из уст в уста, и положить на бересту-бумагу. Мифы это отражение реальных событий.
Ну, нашли металлический молоток с деревянной ручкой в пласте земли «динозавриевого периода» - ах, да это же надо переписывать учебники по истории утверждающие что человек был туп и глуп… ой… извините, в те времена его ещё не было.
Проза «Учёная наука» (Избранное) Автор: Александр Журбин ________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
(*) По заданию из - за бугра ставят палки в колёса новым изысканиям… - Научный и промышленный шпионаж существует во всех странах.
Они определяют и считают Количество телец - эритроцитов, Гемоглобина уровень узнают И проведут учёт всех тромбоцитов,
И точен будет СОЭ (*) показатель, И лейкоцитам будет дан учёт, Процентов и долей всех знаменатель, Поколдовав, вам лаборант найдёт!
Соскоб, мазок - любые взяв секреты, Разложит лаборант их, словно пазлы, Микробов патогенных песни спеты, Их участи дальнейшие - ужасны! ***
Без лаборантов вся работа встанет, Их труд, как лучик света через мглу, От пациента лишь тогда болезнь отстанет, Когда причина будет на виду! Где нет печали, зависти, расстройства, Где Доброта одна лишь правит бал, Где у людей лишь с "плюсом" только свойства, Где счастлив и здоров и стар, и мал!
(*) И точен будет СОЭ - Скорость оседания эритроцитов (соэ) — неспецифический лабораторный показатель крови, отражающий соотношение фракций белков плазмы; изменение соэ может служить косвенным признаком текущего воспалительного или иного патологического процесса. ___________________________________________________________________________________________________________________________________________________________
— К рыбе я бы вам советовал белое вино из Боргонии 74-го года. — Нет. — Почему? — Потому что в Боргонии в 74-м град уничтожил весь урожай винограда. А какая у вас рыба? — Карп. — К карпу подойдёт Мозельское белое 76-го года из винограда, выращенного на левом берегу. — Тогда я бы вам советовал Мозельское белое 76-го года из винограда, выращенного на левом берегу. — Почему? — Потому что в Боргонии в 74-м, град уничтожил весь урожай винограда
